«Гутен таг» – «добрый день» по-немецки

В 1979 году впервые в истории к советским гражданам в гости пришла сама Федеративная Республика Германия. Точнее, ежемесячный журнал на русском языке «Гутен таг», который предназначался для распространения по подписке и через «Союзпечать».

Известно, что мировой имидж страны зависит от ее реальных успехов во внутренней жизни и достижений за рубежом. Достижения лучше всего говорят о себе сами и в этом плане по убедительности не уступают ошибкам и неудачам. Тем не менее всякое событие, имеющее место быть в реальности, требует информации о ней и ее интерпретации для читателей.

Достоверная версия реальности

Достижение этих целей невозможно без оптимально налаженных связей с зарубежной аудиторией, ради чего создается ситуация взаимовыгодного сотрудничества, при котором аудитория предъявляет спрос на информацию, а источник ее поставляет. Это становится возможным, когда оба партнера достигают своих коммерческих и политических целей, но каждая из сторон по-разному. Аудитория получает полную и объективную информацию, а источник на основе информационного «полуфабриката» формирует журналистский продукт, в котором воссоздается достоверная версия реальных событий.

Журналу требуется аудитория, аудитории требуется журнал. По этой причине многие страны создают СМИ, специально ориентированные на работу с зарубежной аудиторией, достигая в одних случаях своих целей, в иных – проваливаясь. В одних странах появление на собственном информационном пространстве зарубежных журналов приветствовалось, в других странах их распространение запрещалось.

Иногда зарубежное печатное издание прорывалось в информационное пространство чужой страны в силу причин, которые невозможно предотвратить.

После августа 1975 года

После 1 августа 1975 года, когда в Хельсинки руководители 33 европейских стран, США и Канады подписали Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), в текст которого специально был включен мандат на сотрудничество в гуманитарной области, ситуация улучшилась для всех – и для журналистов, и для их зарубежных аудиторий. Дело в том, что Заключительный акт, с которым согласились все европейские страны, обязывает их действовать в соответствии с целями и принципами Устава ООН и Всеобщей декларации прав человека. Отныне государства-участницы ОБСЕ обязывались согласовывать друг с другом свои обязательства в сфере прав человека и основных свобод, в том числе свободы передвижения, контактов, информации, культуры и образования.

В этой ситуации Ведомством печати и информации правительства ФРГ по согласованию и компетентными советскими органами было решено организовать издание ежемесячного журнала «Гутен таг» для СССР на русском языке, и распространялся он по подписке и через «Союзпечать» в крупных городах. Основными темами издания стали экология, экономика, культурные обмены, литература, культура Германии, семья. Надо отметить, что между ГДР и СССР был давно налажен обмен печатными изданиями, а ФРГ была отстранена от этого участия.

Журнал издавался с 1979 по 1994 год для СССР, а после для Российской Федерации и пользовался популярностью, и продавался даже в букинистических магазинах.

Немцам очень хотелось рассказать о себе

Очевиден выбор государства-издателя аудитории для своего СМИ, поскольку в то время для советской аудитории ФРГ представляла собой классическую терра инкогнита, что- либо знать о ней обычному читателю было очень трудно. Сумма знаний о ней ограничивалась школьной или вузовской программами, или публикациями в советской прессе, которая была, партийной и по этой причине идеологически выдержанной. Поэтому западным немцам очень хотелось рассказать «советским» о себе, о своей стране, о своей жизни в ней. Они хотели добиться признания населения одной шестой части суши Земли, добиться у нее признания на безусловное существование наряду с другими странами и народами.

Эксперты считают, что «Гутен таг» сыграл существенную роль в налаживании отношений между СССР и ФРГ, очень осложненых горьким опытом Второй мировой войны, на который накладывались реальности мирного времени, омрачаемые реалиями холодной войны. Считается, что издания, подобные «Гутен тагу», видимо вполне обоснованно, в те годы имели особую коммуникативную стратегию, способствующую установлению более эффективной идеологической конкуренции, повышению инвестиционной и туристической привлекательности страны. Но ведь эти же цели преследуют практически все современные СМИ, издателями которых являются официальные структуры.

Возможно, что все определяется мерой, которая отдает должное идеологии, но не в ущерб объективной информации и достоверной интерпретации. Бывало в прошлом и бывает, когда государство анонсирует свои издания под такими громкими именами, как «Правда» или «Труд», но быстро превращается в пособие по практической идеологии для массового читателя, в дацзыбао, предписывающее воспринимать свое содержание целиком и полностью, как руководство к «прямому действию», как приказ.

Чтобы после дать почву для множества анекдотов на тему бывшей политики бывших владык.

Типично бюргерское чтение

В Беларуси ситуация с этим пока еще «полифонична», пока еще можно критиковать и официальную информацию, и официальные комментарии к ней. Но я хочу рассказать о прошлом, об истории жизни немецкого журнала «Гутен таг», который в 1979 году попадает в руки советских читателей. В стране период позднего застоя, который завершится в 1982 году после смерти Брежнева. После случится относительно краткое междувременье, когда сменяющие друг друга генсеки попробуют спасти страну, управляя ею из реанимационных палат. А после начнется перестройка, ускорение, гласность и возвращение рыночной экономики. Рынок обещал излечить всех, но задержится в пути – пациент (СССР) к его приходу скоропостижно скончается.

Так вот, «Гутен таг» пришел к нам как традиционное бюргерское семейное чтение. Не в том смысле, что журнал предназначался для коллективного прочтения вечером за семейным столом, не для того, чтобы его страницы читали и рвали из рук в руки, но для того чтобы каждый членов семьи находил в нем что-то интересное, практическое и поучительное для себя. Когда старшие советуют младшим, что здесь что-то нужно обязательно почитать.

«Гутен таг» в продолжение всей своей жизни оставался самим собой – скромным, аккуратным, достоверным журналом, скучноватым для читающей публики, но вызывающим доверие. В эти же годы советская пресса вырвалась из-под партийного контроля и удивляла публику такими информационными продуктами, каких читатель прежде не читывал и не знал, что с ними делать.

Контрпропаганда

Все интересное начинается неожиданно. В 1986 году в еженедельнике «АиФ» была опубликована статья социологов В.Мансурова и А.Семеновой «За глянцевой обложкой. «Объективный» «Гутен таг» с анализом содержания журнала за предыдущие годы. Что они рассказали читателям самого массового периодического издания СССР? «При первом знакомстве с материалами журнала, – писали социологи, – может создаться впечатление, что он не обходит острых проблем, даже таких, которые отрицательно характеризуют социальную систему ФРГ. Однако затем внимательный читатель замечает, как ненавязчиво, исподволь журнал стремится преподнести в розовых тонах капиталистическую действительность, затушевать подлинные проблемы страны».

А каков анализ советских социологов? Они отмечают, что «если в материалах 1982 года было 56 положительных оценок социально-политической и экономической системы ФРГ было и 24 отрицательных суждений, то в 1984 году уже соответственно 78 и 19». Зачем это делается? Затем, оказывается, что «небольшое количество отрицательных суждений предназначено для того, чтобы создать у советского читателя представление об объективности и беспристрастности журнала».
То есть немецкий журнал якобы пробует манипулировать сознанием советских людей. Чем больше, тем настойчивей. Социологи обратили внимание, что если в материалах 1982 года отрицательно оценивались три проблемы – отношения между поколениями, религия и пацифизм, научно-технический прогресс, то в материалах 1984 года негативные суждения преобладают только в оценке экономического положения и взаимоотношений городских и вышестоящих органов. И это мол, потому, что положительно подать экономическое положение журнал не может, дабы окончательно не потерять доверие советского читателя, «достаточно подготовленного и осведомленного о состоянии дел в крупнейших политических странах».

Что касается ухудшения отношений в муниципалитетах, то, по мнению социологов, журналисты за признанием некоторых шероховатостей в социально-политической системе страны, которые время от времени возникают или даже существуют постоянно во всем мире, стараются утвердить непоколебимость капитализма.

Вывод специалистов звучал по-политпроповски: «Таким образом, основной критический материал о ФРГ касается либо тех проблем, где недостатки капиталистической системы легче всего представить как недостатки современной цивилизации вообще, либо проблем, освещение которых не может привести к формированию отрицательного отношения к капитализму. В целом же, предпринимаются попытки протащить под видом «безобидных», на первый взгляд, материалов враждебную нашему обществу идеологию и чуждые духовные ценности».

В каждом номере в разделе «Люди, как ты и я» журнал рассказывал читателям о немецких политических и общественных деятелях, бизнесменам и ученых. Мой анализ анализа социологов этого раздела, в принципе, сводится к суждению Воланда о москвичах: «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Ну легкомысленны… ну что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… В общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их».
Поскольку в ФРГ в то время «квартирный вопрос» решался настолько легко, что можно было с полным правом утверждать, тем более правительственному журналу, что такого вопроса вообще нет, журналисты не отказываются от сравнения своих героев с другими людьми (человечеством) по их отношению к жилищу, в котором они проживают. И у них получается, что берлинцы, гамбургцы или мюнхенцы не отличаются от ленинградцев или москвичей. А критиковавшие их советские социологи настаивали: «За внешней схожестью некоторых из них порой довольно сложно, особенно для неискушенного читателя, разглядеть существенную разницу в содержании целей и идеалов «у нас» и «у них».

И у ученых получалось точно как в известном советском анекдоте:

– А как, в общем, было бы прекрасно, если бы в ресторанах каждого человека встречали с улыбкой. Вот в Европе…
– Что вы! Она же вам за деньги улыбается…

Люди, как ты и я

Но к этому анекдоту они отнеслись вполне серьезно, по-научному. По их мнению, главной целью рубрики «Люди, как ты и я» является формирование у советского читателя позитивного представления о современном капитализме путем демонстрации его «жизнестойкости». Основным приемом подачи материала – личностный метод, то есть через портреты конкретных лиц. Герой, как правило, скромный, симпатичный человек, хороший семьянин. Его характерные черты – энергичность, инициативность, деловитость и научный подход к делу, которому он служит. Называется его социальный статус, указывается, из каких слоев общества он вышел благодаря своим личностным качествам, той «демократичности» политической системы страны, которая позволяет их реализовать.
Если речь идет о политике, то, по мнению советских социологов, для усиления манипулятивного воздействия на советского читателя придумываются специальные названия материалов: «С людьми и во имя людей», «Представлять интересы граждан», «Политическая деятельность, приносящая радость». То есть те же названия из статей о «слугах народа» в советских газетах. И вот немцы, мол, таким образом пытаются своих «буржуазных героев» приравнять по личностным качествам к людям социалистического общества.

Напомню, советские социологи «препарировали» содержание журнала «Гутен таг» начала 80-х, с проблемами которых советское общество еще не сталкивалось и даже не предчувствовало, что грядущие социальные потрясения у страны еще впереди. Но ученые должны были выполнить свою прогностическую функцию, к чему их обязывало высокое звание ученого. Например, безработица, которая неизбежна при рыночной экономике. Западногерманские журналисты писали о проблеме, делились с советским читателем теми подходами, которые государство и общество применяло для локализации безработицы, смягчения последствий для экономики и людей.

Чтобы хитрым образом обмануть

Вместо того чтобы вдуматься в природу этого явления, причины и возможные последствия для собственной страны, советские социологи только ерничали над журналистами «Гутен таг», которые будто бы занимались поиском аргументов в пользу «больного общества», чтобы хитрым образом обмануть «советского читателя». Сегодня, наблюдая за многолетними пертурбациями на постсоветском рынке труда, начинаешь чувствовать неловкость. Особенно в Беларуси, да и в России, которая в этом деле даже не пытается возразить правителям Беларуси, давно и успешно практикующим административные ограничения работников в качестве свободного распоряжения ими как собственной рабочей силой.

В свое время я тоже был читателем журнала «Гутен таг». К сожалению, запомнилось только общее впечатление от издания, но до сих пор помню содержание двух публикаций в одном из номеров 1984 года. В одной содержался репортаж и интервью с начинающими бизнесменами, которые рассказали журналистам о проблемах, связанных с организацией малых предприятий. И как следовало из их рассказов, проблем как таковых (с регистрацией, с возможностью получения первоначального капитала) у них не было.

По крайней мере, их трудности не имели ничего общего с теми мучениями, которые позже пришлось пережить пионерам малого бизнеса в нашей стране.

Во второй публикации речь шла о студентах – подробностях их быта, обучения, отдыха. Поразило, что уже в то время студенты ФРГ имели свободный доступ к множительной технике, которой были оборудованы учебные аудитории, библиотеки и общежития.

У нас же, в тогдашней БССР, имелись так званые «спецхраны» – хранилища для контрольных экземпляров «идеологически враждебной» литературы, доступ к которой могли иметь только специалисты (аспиранты и докторанты, которые готовили критические купюры для своих диссертаций), преподаватели с той же целью для лекций и докладов, имеющие специальный доступ, оформляемый цензурной инстанцией.

К слову, в РБ «спецхраны» существовали до середины 1990-х годов.

Подводя итог написанному выше, могу отметить, что журналистика в журнале была высококачественной. А персонажи рубрики «Люди, как ты и я» на самом деле были незаурядными людьми – успешными, деловыми, нравственными, чувствующими юмор и способными к ироническому восприятию жизни. К таким я отношу и великого Вилли Брандта, который, как политик, был также и замечательным журналистом. Он вполне мог стать героем той рубрики из «Гутен таг». Например, вот что он написал в своей статье «Смена обоев»: «В 1981 году я спросил у Брежнева, что он думает о Ярузельском и о положении в Польше. Он сначала показал на жалко выглядевшего, страшного «кардинала партии» Суслова. Того буквально трясло от злобы, ибо он был вынужден отправиться на предстоящий польский партсъезд. Там он не смог оказать никакого заметного влияния. Вскоре после этого он умер».

Можно более подробно рассказать о польских событиях, о том, что Польская объединенная рабочая партия исчерпала себя, о том, что Кремль зря рассчитывал восстановить ситуацию, «уцепившись за фалды генеральского мундира», но эта журналистская реплика бывшего канцлера выражает суть происходящего исчерпывающим образом.