Оснований для замедления подъема нет

В России подводят итоги первой пятилетки программы импортозамещения, задуманной как контрудар по Западу, который ввел экономические санкции против этой страны.

Контрудар задумывался как адекватный, может быть, даже более разрушительный, но точно известно, что он оказался ассиметричным. Это вполне проявилось в сельском хозяйстве и производстве продовольствия. Российские эксперты приступили к оценке ситуации, которая реализовалась в Беларуси — от оптимистического старта до ленточки, на которой надпись — тупик!

Однажды кто-то из белорусских «губернаторов» объявил подчиненную ему территорию области зоной импортозамещения. Его глубокая идея провалилась, поскольку использование местного сырья вместо импортного для производства готовой продукции повышало себестоимость производства и разоряло предприятия. Второй момент, на который не спешили обращать внимания адепты импортозамещения, ограничение закупок сырья, комплектующих, технологий неизбежно ограничивает и сбыт отечественной продукции за рубежом. В-третьих, местные потребители вынуждаются покупать «импортозамещенную» отечественную продукцию вместо импортной, более качественной и дешевой.

Любой политико-экономический эксперимент, внедренный в производстве, удачный или неудачный, действует избирательно. Одним он обеспечивает преимущества, другим приносит убытки и никогда не бывает гомогенным.

Вот что говорят в России по поводу роли импортозамещения в сельском хозяйстве.  Директор Центра аграрных исследований РАНХиГС Александр Никулин торжествует: «Мы уже достигли уровня самообеспечения свининой и мясом птицы пять лет назад, а сейчас по ряду ключевых продовольственных продуктов мы вполне соответствуем плану программы национальной продовольственной безопасности. Увеличился ассортимент отечественной молочной продукции, овощей, фруктов».

То есть процесс пошел и успешно? Да, если не учитывать цену, которая за этот успех заплачена.  Так, цены на продукты с 2014 года стабильно росли, а замещение импортных овощей отечественными аналогами подгоняло инфляцию. Например, была поставлена задача обеспечить население отечественными томатами. Для ее решение необходимо строить теплицы, выращивать «искусственные помидоры», более дорогие, чем производятся в южных странах. Таким образом, в результате население купит меньше овощей, чем прежде, что противоречит и требованиям продовольственной безопасности.

Между тем, Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФИА) с ее девизом «Да будет хлеб» ориентируется на конструктивное сотрудничество для борьбы с голодом в  бедных странах, которые не могут самостоятельно обеспечить себя продовольствием. ФАО оказывает беднякам конкретную помощь, учит вести сельское хозяйство, с одной стороны, грамотно, с другой стороны, делится с ними накопленным в мире опытом и технологиями, не забывая при этом указывать, что успех достигается только тогда, когда страна специализируется на производстве конкурентоспособной продукции. Чтобы ее экспортировать и покупать за рубежом продукцию, производство которой в собственной стране невыгодно.

В этом смысле импортозамещение, что по-русски, что по-белорусски, напоминает самоизоляцию, превращение страны в осажденную крепость, гарнизон которого вернулся к натуральному хозяйству, которое должно производить все. Можно понять российские власти и общественность, которые проявили патриотизм, решив нанести урон европейским фермерам, которые освоились на российском рынке. Но и что в итоге получается? Не получаются в производстве «окорока лучше испанских и сыр лучше французского». А если получится, то они станут страшно дорогими.

Как отмечают российские СМИ, стремление заменить всю «вражескую» еду патриотичной свининой значительно повысило расходы простых людей на еду. И этот ущерб можно целиком отнести на снижение продовольственной безопасности страны. Ведь она не выражается в независимости от внешнего рынка (если война и прочие катаклизмы, то критерии, очевидно,  изменятся и способы обеспечения продбезопасности тоже), а в том, что правительство обеспечивает все группы населения продуктовым набором, достаточным для активной и здоровой жизни.

Даже Путин в послании Федеральному собранию посетовал на стремительное обнищание населения и, разумеется, не усмотрел в этом прямой связи с реализацией программы импортозамещения. В отличие от специалистов, которые отмечают, что по сравнению с 2014 годом увеличился разрыв между группой самых обеспеченных и самых необеспеченных людей по показателю затрат на питание. При этом растет коэффициент Энгеля — средняя доля семейных расходов, используемых для приобретения пищи. Чем она ниже, тем богаче живут граждане. Доля расходов домохозяйств на питание в США оставляет 19,3% бюджета, в Канаде — 23,5%, в Великобритании — 24,9%.

Коэффициент повышался до 60% после войны, например, в Японии. В России и практически во всех странах СНГ он достигал этого уровня в 1990-е годы. Позже, во времена высокой конъюнктуры на нефть и газ, КЭ упал даже ниже 40%, и ситуация оставалась терпимой до 2015 года, когда было заявлено, что Россия «встает с колен», все пошло под откос. А в 2018 году КЭ перевалил показатель 45% и двинулся к 50%. Многие считают, что оснований для замедления его подъема нет. Ведь деньги, вложенные в программу импортозамещения,  должны быть отработаны за счет высоких цен на потребительском рынке.