Работают со списками

Чем занимались партийные генсеки, как они работали, как, когда и с кем проводили свободное время, какое хобби имели – обо всем этом известно из многочисленной публицистики, свидетельств очевидцев и воспоминаний современников, опубликованных документов и т. д.

И до сих пор публика интересуется вопросами, какое вино предпочитал Сталин, что курил, а чего терпеть не мог. Или вот интересуются, сама ли Нина Петровна готовила борщи с галушками для Никиты Сергеевича, или все-таки кухарка?

Что ж, генсеки, как и цари, имели ненормированные дни — делай, что хочешь, в любое время или вовсе не делай ничего.

Так было и при царском режиме, и во время диктатуры пролетариата, и в общенародном государстве, но в демократические времена прежних властителей сменили новые, названные всенародно избранными. Или сокращенно президентами, что означало тех, кто сидит впереди, во главе, главенствуют над всеми новыми способами. При сохранении у них прежних полномочий.

Характерная деталь, практически все первые постсоветские властители, избранные на демократический манер президентами, удивлялись – все вокруг изменилось до неузнаваемости, но возможности у них сохранились традиционными, царскими, т. е. позволявшими делать все, что угодно, не опасаясь никакой за все это ответственности.

То есть вполне демократическим способом первые постсоветские президенты получили абсолютную власть, которая, известно, развращает всех. Всех, но первыми портятся властители. Например, многие помнят, что у первого российского президента Бориса Ельцина быстро обнаружилась вредная привычка, которую требовалось скрывать от глаз отечественной публики и заморских гостей. Когда такая необходимость возникала, чем дальше, тем чаще и продолжительней, протокольная служба администрации сообщала, что и на сей раз президент решил поработать с документами.

Сизифов труд

Страна в это время в шапку не дремала, и каждый старался поработать над полезными для себя документами. Но чем больше работали россияне «над документами», тем выше росла гора бумаг, которые не успевали сочиняться, писаться, доставляться, регистрироваться, рассылаться и прочитываться. Это оказалось «сизифовым трудом» — наказанием богов для царя Сизифа, который отважился обмануть самого Зевса и вознамерился обдурить Смерть.

Что в итоге получилось, введенная царем в заблуждение Смерть оказалась неспособной прекращать страдания больных людей, повсюду росло число стариков, поскольку с того момента никто в мире не умирал. И всякий раз, как призывник очередную отсрочку от военкомата, Сизифу удавалось водить Смерть за нос. Ситуация возникла ненормальная. В конечно итоге Зевс потерял терпение, оштрафовал царя по действующему на Олимпе КоАП и применил для него специальное тяжкое наказание. Сизифа осудили вкатывать на крутую гору огромный камень. По всему подземному царству можно было слышать его тяжелое дыхание, видеть пот, ручьями стекающий по его лицу. Но в тот момент, когда уже близка вершина горы и можно вскоре присесть отдохнуть, камень вырывается из рук и скатывается вниз. Приходится Сизифу бежать вслед за ним и вновь толкать его в гору. Изо дня в день, имея тяжелое и невыполнимое производственное задание.

Хотя первого российского президента не без юмора величали царем Борисом, не был он царем, а был обычным человеком, большинство из которых избирали его на должность. И однажды он просто сказал: «Я ухожу. Я сделал все, что мог». И извинился перед своим народом.

Иное дело Беларусь. Здесь, как, видимо, и в большинстве других стран, проживают обычные люди, но так сложилось исторически, что власть над ними захватил человек, считающий себя титаном. А в этом качестве он посягает на могущество богов, не смущаясь средствами, применяемыми для борьбы. У него полномочия, на первый взгляд, ничем не ограниченные. Выбирай для себя любимое занятие, радуй добрыми делами простых людей. Но при неограниченном выборе он ограничивается минимумом. Как Сизиф, обреченный толкать в гору тяжелый камень, нашего Титана измучила идея-фикс, которую в психотерапии называют устойчивою или «укоренившуюся» мысль в сознании человека. Эти идеи часто не дают человеку покоя ни днем, ни ночью. Врачи такое состояние сравнивают с маниакальной потребностью в совершении какого-либо поступка или возникновению стресса.

Идефиксы, мании, фобии

Изо дня в день, из недели в неделю, из года в год одно и то же, действия и психологические воздействия, которые накапливаются в сознании и обрушиваются на окружающих.

Специалисты давно классифицировали человеческие идефиксы. Их часто мучает идея ревности, которая очень часто приводит к трагедиям. Мнительность, например, заставляет человека искать в себе симптомы отсутствующих болезней, идея признания себя самой «красивой и привлекательной». Или наоборот, человек может внушить себе, что он делает все не так, хуже, чем все другие.

Человека сможет замучить мания преследования, которая может породить фобию, ненормальный страх перед милиционерами, омоновцами или врачами. Кстати, в списке современных фобий одно из последних мест принадлежит ятрофобии – страху врачей. На первых позициях агирофобия – страх переходить улицу, агорафобия – страх открытых пространств, демофобия – страх толпы.

Одержимые этими фобиями люди, скорее всего, воздержатся от участия в массовых несанкционированных городских акциях. Но и «силовики», позиционирующие себя брутальными «человеко-гвоздями», за четверть непрерывной подготовки ко времени «Ч», обросли какими-то детскими фобиями и маниями. Например, генерал, бывший к моменту апогея противостояния главным силовым министром, заявил, что бунтовщики занялись производством рогаток, оснащаемых стальными стрелами.

На самом деле, многое уже исчезло из памяти людей, но вот этому суждению генерала, возможно, предстоит сохраниться в истории. И невозможно спорить, что ситуация в стране ненормальная, и возврата к прежней стабильности больше не будет, и не такой уж комфортной она была для всех, угрожающей и потенциальным нарушителям, и ее охранителям. И тем, против которых направлены «спецсредства», и тем, кто должен их применить.

В итоге ответа на вопрос как не было, так и нет. Его место занял новый вопрос – кто больше психологически приобрел, усмирители или усмиренные?

Рокировка – Папа Минский и Батька Римский

Например, возникла проблемка с возвращением митрополита Кондрусевича в Беларусь, который проявил недопустимую дерзость в отношении к режиму, за что и был наказан со всей прямотой и искренностью, якобы свойственными Лукашенко. Мол, занимается он политикой, но не политиканством. Если этим грешат церковные иерархи, то следует поставить их на место. В том числе и в интересах паствы. Мол, пусть о милости попросит сам папа. Он и попросил, прислал со своим спецпосланником покаянное письмо и тем самым признал, получается, свои ошибки и согласился с «искренней, честной и открытой политикой», на которую не устает ссылаться Лукашенко.

И в итоге вышло, не столько глава Католической церкви проявляет заботу о верующих, а Лукашенко: «Позиция была такова, что надо было, чтобы он (Кондрусевич – К. С.) вернулся на эти католические праздники в Беларусь. Но я подумал потом о людях. Знаете, католики они люди особые, они ж никогда нам никаких проблем не создавали. И подумал, что, наверное, это будет какой-то небольшой плюс для этих католиков и они нормально это оценят. Ну а он (Кондрусевич или сам верховный иерарх? – К. С.) – чем он для нас сейчас опасен? Никакой опасности для нас не представляет».

Не знаю, сколько процентов добавят к рейтингу Лукашенко «эти католики».

Воистину, дальше всех заходит тот, кто не знает, куда идти. Люди, против которых применяют полицейские светошумовые боеприпасы, мгновенно теряют представление о том, куда они попали и что случилось с ними. Например, в этот момент они теряют возможности внятно отвечать на вопросы и понимать простейшие тексты. И вроде бы они адекватно воспринимают буквы, а смысл им видится как пюре из измельченных в блендере фруктов.

А если блендер загружают не картошкой, а людьми?

Переросли в репрессии

Вот какое пюре готовит Лукашенко для анонсированного VI «Всебелорусского народного собрания». По его мнению, на этом народном форуме не должны приниматься решения в угоду «зарубежным советчикам и их приверженцам». То есть преобладающее во власти номенклатурно-чиновничье большинство старается сохранить свои позиции во власти и вновь поставить барьер перед критически к ней настроенным большинством народа. Независимо от разного рода рассуждений на тему, как нам окончательно умиротворить Беларусь, власти продолжают репрессии против граждан. Именно репрессии, поскольку к людям, допускающим административные нарушения, предпринимаются внеправовые меры. Например, увольнения с работы в условиях, когда уволенные практически лишаются возможность получить любую, даже неквалифицированную работу.

Лукашенко обратился с новогодним поздравлением, где поратовал сделать наступивший год «Годом народного единства». Вполне очевидно, что для него «год единства» стартует на Всебелорусском народном собрании, а завершится после, когда будут ликвидированы все протестующие.

Он не первый год говорит одно, а делает противоположное, демонстрируя плюрализм в своей собственной голове. И оказывается, что этот опасный для общества пример заразителен. Например, многие ответственные за выборы реальные итоги голосования выдают за выгодные властям. Или такой случай случился с преподавателем вуза, который не участвовал в митинге студентов, но согласился с протоколом, где было указано, что гражданин «мысленно поддерживал протестующих». Мало сказать, что гражданин имеет право на свою позицию, он должен выступить в ее защиту, дабы обезопасить ее от посягательство других граждан и институтов.

Двести лет назад приличные люди хорошо понимали. На этот счет существует сюжет из школьной хрестоматии. Николай I решил пообщаться с Пушкиным и узнать, что думает поэт о Восстании декабристов:

— Пушкин, если бы ты был в Петербурге, принял ли бы ты участие в 14 декабря?

Пушкину, как человеку благородному и честному, не оставалось ничего иного, кроме правды. И он ответил, мол, государь, все мои друзья были в заговоре, и я был бы в невозможности отстать от них. Одно отсутствие спасло меня.

Разумеется, цена вопроса была иной, не 13 суток административного ареста угрожали Пушкину, а сибирская ссылка или виселица, но и ведь царское правосудие было честным, а не двоемыслящим.

Как в этих условиях восстановить «народное единство»?

Во-первых, все доступные властям СМИ должны перестать нагнетать атмосферу нетерпимости к протестующим гражданам, к которым относятся как к несовершенным детям, которые, возможно, откажутся от прежних заблуждений и их не станут сильно наказывать.

Бочка пока держит

Разумеется, для достижения единства нужно освободить всех политических заключенных, прекратить уголовное преследование протестующих граждан, переходить от конфронтации к диалогу. Не столь решительно, как бы было при посещении Лукашенко своих политических оппонентов в тюрьме, но не менее радикально при соблюдении существующей практики таких общественных переговоров. Когда все по протоколам, программам, графикам и под общественным контролем. А не так, как это делается при подготовке Всебелорусского собрания, депутаты которой не могут быть легитимными.

Представляется, что чиновники работают добросовестно, действуют по методичкам, полученным от вышестоящих после 9 августа. Так, Минтруда, исполкомовские трудовики давно заключили «сердечное соглашение» в работе над списками гражданами, выплатившим административные штрафы, а те, кто за все эти административные прегрешения потеряли работу. Численность этих новейших политических «тунеядцев» не может быть низкой.

А если понадобятся добавки, то список МВД давно не закрыт, он действует в режиме онлайн, численность которых перевалила десятки тысяч людей.

Пока пропорция между количеством вносимых в список контролируемых людей и контролеров соблюдаются. Но очевидны и трудности в деятельности этих разных категориях.

Не дожить бы до того времени, когда обруч на этой бочке не разойдется.