Дебет и кредит – бич для бухгалтера

Можно сказать с уверенностью, что Александр Лукашенко не поспевает решать народнохозяйственные проблемы, которые наваливаются на страну. Тем более что они взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Как бывает в медицине, когда требуется лечить пожилого пациента: возьмешься за печень – сердце останавливается. Пробуешь восстановить ритм сердца – отказывают ноги. Так что приходится выбирать меньшее зло. Впрочем, с этим парадоксом сам Лукашенко столкнулся еще в начале своей президентской карьеры и выразил его предельно лаконично и образно: «Только взялся за яйца, как сразу молоко пропало».

Разумеется, это анекдот, от которого можно легко отмахнуться. Речь же следует вести о проблемах исключительной важности. Недавно он потребовал от руководителей и администраторов активизировать работу по взысканию внешней дебиторской задолженности предприятий. Мол, наши предприятия поставляют товар, а деньги или не получают вообще, что сродни преступлению, или получают несвоевременно, через полгода, а то и через год или даже годы. То есть отдельные предприятия товар отгрузили, а денег не получили. В итоге предприятия, коллективы, вся страна недополучают денежные средства.

Как пояснил Лукашенко, с внутренней задолженностью разобраться проще: те, кто виновен, уже «прописаны» в следственных изоляторах. И впредь им не будет позволено гробить государственные и иные предприятия, заниматься жульничеством под прикрытием производства.

Сказано предельно четко, но полной ясности в вопросе все равно нет. Например, каждый знает, что такое дебет и кредит, – для своей организации. Дебет – это ее доходы в безналичных и наличных деньгах, в ее ценных бумагах, товары, имущество, долги ее покупателей. Их задолженность. Кредит – это все ресурсы, которые следует оплатить: займы, кредиты, зарплата, дивиденды, налоги, приобретенные товары и услуги. Это задолженность организации.

Ты – мне, я – тебе. Если этот принцип соблюдается, то устанавливается баланс операций в эквивалентном обмене экономическими ценностями. Взаимные платежи перечисляются в полном объеме и в установленные сроки всеми партнерами. Понятно, что абсолютное большинство субъектов хозяйствования не обходится без кредитов. А если есть кредитные отношения, то существуют обязательства по ним, сроки их выполнения, при этом автоматически возникают дебиторские задолженности. Организация-кредитор при этом получает возможность использования дополнительных возможностей для расширения сбыта товаров, работ и услуг, а организация-должник – возможность использования оборотных средств, причем бесплатных.

Субъективная операция, которая объективно обусловлена установленными связями между дебитором и кредитором.

В обычных экономических условиях взаимные платежи соблюдаются в оговоренные сроки, но с ухудшением конъюнктуры на рынке они нарушаются. При этом растет задолженность, а вместе с ней – потребность в дополнительных кредитах. В общем, ситуация сложная, рискованная: у кредиторов ненормально растут свои обязательства, у дебиторов – свои. Радикальным способом «лечения» в такой ситуации является банкротство. Как правило, во время кризисов банкротами становится малый и средний бизнес, но не крупный. В Беларуси он представлен промышленными предприятиями, которые невозможно обанкротить. Одни из них являются градообразующими, другие – валообразующими, третьи приравнены к «фамильному серебру белорусов».

То есть они должны работать, причем прибыльно, содержать своих работников и их семьи, производить ВВП, а для этого продавать свою продукцию. Ведь работа на склад съедает оборотный капитал предприятия. А продажа продукции в кредит, в рассрочку, с оговоренным сроком оплаты, даже с риском не получить деньги вообще является меньшим злом, нежели работа на склад.

В такой ситуации торговать на условиях предоплаты, предъявлять своим партнерам жесткие требования невозможно, чтобы не потерять свое прежнее место на рынке, которое уже катастрофически сузилось. Это подтверждается падением промышленного экспорта, в первую очередь – в Россию. Вполне возможно, что во время кризиса место белорусов займут китайцы, с которыми конкурировать трудно, а в сложившихся условиях – невозможно.

В этом убеждает и статистика, согласно которой Беларусь сохранила за собой все те позиции, которые занимала до начала кризиса и на прежних условиях. Например, установилось традиционное относительное равновесие по взаимным неплатежам. Так, просроченная задолженность организаций Беларуси за полугодие составила 10,3 трлн. рублей (плюс 34,5%), просроченная задолженность организациям Беларуси – 10,29 трлн. рублей (плюс 74,3%). При этом задолженность российским партнерам хоть и выросла на 41,9% и составила 2,75 трлн. рублей, задолженность российских организаций белорусским увеличилась на 71% (до 4,9 трлн. рублей), но задолженность белорусских организаций организациям из стран вне СНГ составила 7 трлн. рублей против 3,3 трлн. рублей дебиторской задолженности организаций этих стран.

Так было и прежде. Экономические отношения на востоке у нас определялись политикой, на западе – коммерческой выгодой.

Особое значение в это кризисное время приобрели отношения внутри стран – членов Евразийского союза. Помимо России, о которой говорилось выше, злостными должниками белорусских предприятий можно назвать организации Казахстана. Их просроченная дебиторская задолженность увеличилась в 2,5 раза, превысила 1,1 трлн. рублей против задолженности им белорусских организаций в размере 7 млрд. рублей. Долги Кыргызстана достигли 0,5 трлн. рублей, а Армения увеличила свои долги в 7,5 раза.

Можно сказать, что произошло это благодаря резкому увеличению поставок белорусской техники, «навязанных» Лукашенко своим новым партнерам по союзу. Из политических соображений. Тут о сохранении баланса не думают. Тем более что об этом думают «россияне». И считают. Как сообщает «Газета.Ru», на содержание Евразийского союза России придется уже в этом году потратить более 5 млрд. долларов.

В такой ситуации Лукашенко трудно выставлять требования к армянским, казахстанским, киргизским и российским должникам. Ведь их «разгильдяйство» оплачивается из российской казны. И ему ничего не остается, кроме как «нагибать» своих. Но всех ведь не нагнешь. По данным Белстата, просроченную дебиторскую задолженность на 1 июля 2015 года имели 5820 организаций, или 73,8% (на 1 июля 2014 года – 70,8%).

То есть за год ситуация принципиально не изменилась, но ухудшилась. А улучшение начнется тогда, когда начнет оживляться рынок. И силовики в качестве лекарей для этого дела не годятся.