Будем жить по-новому по-старому

Безусловно, реальная угроза эпидемии очень беспокоит людей и чревата возникновением массового психоза, как следствие – паники. Она способна спровоцировать беспорядки, поставить под угрозу существующий социальный и государственный порядок, поднять волну насилия, вызвать кровопролитие.

Страны мира, которые сейчас живут в условиях эпидемии коронавируса, сталкиваются с этими угрозами. Реагируют они по-разному, применяют различные способы и меры для борьбы с «Чумой – 2020», одни тратят на это больше денег, другие меньше, а Беларусь обходится в основном текущими расходами населения.

Известно, что до сих пор абсолютное большинство различных между собой стран удар держат. Правительства государств иногда подвергаются жесткой критике населения и политической оппозиции, но нигде еще не возникли предпосылки для бунтов, переворотов или социальных революций.

Единственное, с чем, по-видимому, соглашается все, – после пандемии жизнь в мире изменится.

В этом океане мирового сообщества Беларусь имеет свое собственное «местечко», разительным образом отличаясь от остальных. Многие в Беларуси считают, что страна уже  воплотила мировые тренды и давно живет в будущем.

Создавалось впечатление, что руководитель белорусского государства был не готов к вспышке. Вместо того чтобы демонстрировать управленческое мастерство в сложной ситуации, он занялся ерничеством по очень серьезному поводу. Он шутил (или не шутил?), что главным средством от вируса являются баня, водка и молодка. Слушая такие речи, общество засомневалось, нужен ли ему такой руководитель, когда с вирусом борются специалисты, в первую очередь медики.

И по всему выходило, что не больно нужен такой руководитель.

Но, поскольку ситуация в Беларуси все-таки не пошла по итальянскому варианту, он оживился внешне и внутренне, вспомнил технологии, которыми овладевал 25 долгих лет пребывания у власти. Начал он с негосударственных журналистов и прочих диссидентствующих лиц из сети: «И своих надо контролировать. И Комитету госбезопасности пожестче здесь, и милиции, и Мининформ пускай смотрит за всеми. Когда побывали здесь международные эксперты, их поубавилось – таких смелых, которые хайповали в интернете на этой беде. Но еще они есть. Их надо ставить на место. И не бояться, что нас обвинят в какой-то недемократичности. Пройдет это все, и мы посмотрим, кто нагнетал психоз».

Следует заметить, благодаря эпидемии, обществу оказывает «не в какой-то демократичности», а в демократии вообще. И теперь всем очевидно, что власти уже позабыли о рекомендациях БДИПЧ ОБСЕ по совершенствованию избирательного процесса в Беларуси. Более того, они считают, что все с выборами в стране в порядке, они законны, соответствуют волеизъявлению избирателей.

При желании происходящее можно назвать народной диктатурой, по типу пролетарской диктатуры большинства над меньшинством, без обещания построить бесклассовое общество.

А после референдума 2004 года, который позволил Лукашенко баллотироваться в президенты на всех последующих выборах, можно говорить о народной монархии. Это обеспечило его политическое бессмертие, решило проблему прижизненного транзита власти, но поставило гипотетический вопрос о назначении преемника. Но все это можно отнести к далекому, как кажется, будущему, хотя все знают, что здоровье и жизнь конкретного человека подчиняются Богу, судьбе, случаю.

Пока Лукашенко демонстрирует необходимые для своей работы физические потенции. И пока нет видимых естественных причин, которые могли нанести значительный ущерб его здоровью.

Наоборот, Лукашенко показательно активен, энергичен, заряжает своей энергией даже молодых из своего окружения. Например, Наталья Эйсмонт кокетничает понятием «диктатура». Мол, в нашем понимании, диктатура есть стремление к установлению «порядка, дисциплины и абсолютно нормальной и спокойной жизни». Спокойная жизнь (как у бога за пазухой) под властью диктатора, которая уже стала брендом Беларуси.

А что с выборами? Народ приучили к безразличию к «высокой политике», которую проводят Большие люди от его имени. Как это было с советским народом, который узнавал о предстоящих выборах из программы «Время». Никто не ожидал от него политической активности, поскольку в любом случае за него проголосуют и сообщат, что 99,8% избирателей проголосовали за кандидатов «единого блока коммунистов и беспартийных». Причем позаботятся о правдоподобии, скажут, что в Средней Азии явка была полной, а в Прибалтике – только 99,6%.

Разумеется, никто в эти цифры не верил, но оправдывал власть, которая по- иному властвовать не могла. А народ по-иному жить не умел.

У нас ситуация повторяется. В 1991 году из 286,7 млн граждан СССР, принадлежавших ко всем национальным, социальным, сословным и прочим социальным группам, в защиту Советской власти, можно сказать, не выступил ни один человек. Совершенно не так, как пелось во всем известной песне: «Как один человек, весь советский народ за свободную Родину встанет». А правда заключалась в том, что все народные ресурсы, сиречь государственные, были предоставлены в полное распоряжение партийным, советским и государственным органам. А советский народ всегда был гол как сокол: и при военном коммунизме, и в период индустриализации и коллективизации, и при восстановлении и реконструкции, и при развитом социализме.

Иногда не голодал, жил скромно и очень часто и долго «сидел». Но – лишенный всяких государственных ресурсов народ, выполнял работу по их освоению. Когда ему это понадобилось, он обратил ресурсы против власти.

Сегодня эксперты сетуют, что у оппозиции (а какой еще она может быть при таком режиме) нет денег для политической активизации. Да она и не может солировать в очередном спектакле. Она знает, чем он закончится. Но весьма обеспокоены неизбежными выборами власти предержащие. Поскольку тотально изолированный от политики народ начинает понимать, что его полная зависимость освобождает его от ответственности перед вышестоящими.

Это очень опасно, чревато всякого рода осложнениями, для локализации которых, возможно, не хватит даже специально подготовленных для этих целей людей.