Президент РБ признал, что Нацбанк проводит слишком жесткую денежную политику

Александр Лукашенко поставил точку в спорах о том, какой является денежная политика Национального банка РБ – жесткой, нейтральной или мягкой, назвав ее «слишком жесткой». Но это президенту нравится.

Момент истины наступил 7 февраля в ходе встречи председателя правления Нацбанка Павла Каллаура и президента РБ. Александр Лукашенко сказал там следующее: «Может, кому-то не нравится слишком жесткая финансовая политика в государстве, но она направлена на сохранение стабильности. Поэтому я боюсь говорить спасибо, но, тем не менее, работники Национального банка заслуживают этой благодарности».

Нацбанк считает свою политику нейтральной

Таким образом, президент считает чрезмерную жесткость главного банка страны оправданной. Правда, сам Павел Каллаур называет политику Нацбанка нейтральной. Свое мнение он основывает на одном-единственном показателе: разрыве выпуска, который по расчетам специалистов Нацбанка в настоящее время находится на уровне около нуля. На пресс-конференции 20 декабря 2018 года он заявил: «Разрыв выпуска у нас близок к нулю. Монетарную политику мы на  данный момент оцениваем как нейтральную». А в своем выступлении 6 февраля в связи с решением Нацбанка по ставке рефинансирования, Павел Каллаур отметил, что «в целом динамика денежного предложения, с одной стороны, обеспечивает поддержание ценовой стабильности, а с другой – не оказывает сдерживающего влияния на деловую активность». Этот вывод сделан на основе того, что разрыв выпуска близок к нулю.

Другими словами, существует некоторая математическая модель экономики РБ, в рамках которой Нацбанком рассчитывается некий параметр (разрыв выпуска), указывающий на нейтральность денежной политики.

Это уточнение позволяет понять причины разной оценки политики ЦБ его руководством и президентом РБ. Павел Каллаур, повторим, говорит о некоторой абстрактной модели Беларуси, тогда как президент говорит о реальной стране. В абстрактной модели политика Нацбанка действительно нейтральная. Ну а в реальной жизни, которая намного богаче модели, она слишком жесткая.

Имеются и другие моменты подобного рода, касающиеся деятельности Нацбанка. Один из них связан с покупательной способностью белорусского рубля. После встречи с президентом Павел Каллаур сказал по поводу рубля следующее: «Мы глубоко убеждены, что сейчас уже настал тот период, когда мы должны, может, несколько шире и глубже поговорить о доверии к своей национальной валюте. У нас были различные периоды. Историческая память, безусловно, у населения присутствует. Но мы в последние четыре года вместе с правительством демонстрировали, что поставленные цели по обеспечению ценовой стабильности обеспечиваются. Это позволяет сохранить покупательную способность национальной валюты».

Наверное, в какой-то модели Нацбанка покупательная способность рубля действительно сохраняется. Ну а реальной Беларуси она ежегодно падает в связи с инфляцией. В 2018 году она снизилась на 5,6%, в 2017 году – на 4,6%, в 2016 году – на 10,6%, и в 2015 году – на 12%. Таким образом, белорусский рубль в последние четыре года обесценился примерно на треть. И в 2019 году должен обесцениться еще на 5%. Возможно, в какой-то модели это и можно считать сохранением покупательной способности рубля, но в реальности вряд ли жители Беларуси с этим согласятся.

Еще один момент – это сама финансовая стабильность, о которой постоянно говорили Павел Каллаур и Александр Лукашенко. Вот как описал ее глава Нацбанка: «Обеспечение финансовой стабильности — очень важный элемент макроэкономической политики в целом. Этому вопросу было уделено сегодня особое внимание. Финансовая стабильность не просто устойчивость в текущем моменте банковской системы, других финансовых посредников, финансовых рынков, платежной системы. Это такое состояние всех этих компонентов, которое позволяет оставаться устойчивым, даже если будут какие-то внешние шоки».

В данном перечне явно чего-то не хватает. Чтобы понять, чего, стоит вспомнить, каким образом эта самая стабильность обеспечивается. Это не секрет – за счет плавающего курса рубля. То есть, рубль может быть нестабильным. Более того, собственно, его плавание и позволяет сохранить стабильность, так как избавляет Нацбанк от траты золотовалютных резервов.

А может ли быть финансовая стабильность в стране, если курс рубля меняется как ему заблагорассудится в зависимости от внешних шоков? Думаю, что 99% жителей Беларуси скажут, что нет. А вот Нацбанк считает, что да! То есть, тут Нацбанк фактически использует модель финансов Беларуси, в которой отсутствуют некоторые важные элементы, в частности, курс рубля.

Жизнь богаче книжных моделей

Таким образом, Нацбанк построил какую-то абстрактную модель Беларуси, в которой его денежная политика является нейтральной, покупательная способность рубля не меняется, несмотря на инфляцию, а финансовая система страны считается устойчивой, несмотря на колебания курса рубля. К реальной Беларуси эта модель имеет отдаленное отношение, так как в реальной стране политика Нацбанка, как и отметил президент, слишком жесткая, покупательная способность рубля за последние 4 года сократилась на треть, а финансовая система нестабильна в части курса рубля.

Ради справедливости надо отметить, что такое «модельное» мышление  Нацбанка не является его изобретением. В финансах принято оперировать моделями, и довольно часто финансисты не замечают, что реальность отличается от придуманных ими абстракций. Так действует не только наш ЦБ, но и многие другие, в частности, Банк России, Европейский Центробанк и ФРС США. Поэтому их комментарии по поводу происходящих событий часто приходится расшифровывать как ребус.

Похоже, что в Нацбанке не замечают проблемы, связанной с тем, что в нем используются слова не в том значении, в котором их применяют подавляющее большинство жителей Беларуси. Павел Каллаур в своем заявлении по итогам заседания правления Нацбанка 6 февраля 2019 года сообщил, что в банке начали реализовывать новую коммуникационную политику. В ее рамках, в частности, приняли решение обнародовать график заседаний правления по процентным ставкам на весь 2019 год и ввести практику проведения брифингов для средств массовой информации по итогам каждого такого заседания. «Искренне надеемся, что такая практика поможет сделать нашу денежно-кредитную политику более открытой и, самое главное, понятной для всех заинтересованных», – сказано в заявлении.

Подобные намерения Нацбанка можно только приветствовать. Но сделать политику Нацбанка более понятной можно только указав на отличие смысла тех слов, которые используются в Нацбанке, от смысла, в котором эти слова используют жители страны. Проблема то не в том, что белорусские обыватели не могут понять идеи Нацбанка, а в том, что Нацбанк не может понять, что реальная жизнь намного сложнее моделей, которые взяты из книжек. Поэтому обыватели оценивают денежную политику не по одному-единственному параметру, а по многим. Даже пятипроцентная инфляция для них значит снижение покупательной способности рубля, а в понятие финансовой стабильности включается и стабильность курса рубля. И в этом обыватели правы: абстрактные модели, взятые из учебников, существуют только в воображении финансистов, реальный мир намного сложнее.

В Нацбанке следовало бы это учесть. Хочет он называть свою денежную политику нейтральной? Да ради Бога. Но сообщая об этом, ему стоит говорить, что она нейтральная в рамках абстрактной модели, в которой она оценивается по одному единственному параметру, без учета тех показателей, по которым о ней судят население и предприятия Беларуси.

В Нацбанке полагают, что рубль сохраняет покупательную способность при росте цен в стране на треть за 4 года? Нет проблем. Но так и надо написать: с нашей точки зрения потеря 33% реальной стоимости рубля – это незначительное изменение, ноль.

Есть желание сказать, что финансовая система Беларуси стабильна? Хорошо. Но надо уточнить: стабильна финансовая система без учета курса белорусского рубля, который при этом плавает, то есть может быть сколь угодно нестабильным.

Только такие уточнения могут сделать политику Нацбанка понятной для простых жителей нашей страны. Она, правда, будет выглядеть не такой красивой, как в рамках абстрактных моделей, но это реальность как она есть, которая намного богаче того, что понаписано даже в самых толстых книгах по финансам.