3.11.2017, 9:20
100 лет революции: Эпизод в шалаше
ОБЫКНОВЕННЫЙ КОММУНИЗМ

Есть замечательные книжки и писатели, которые рекомендуются для прочтения всем жителям постсоветского пространства. К счастью, таких книг и писателей не очень много. Например, в 1936 году нобелевский лауреат, симпатизирующий социализму французский писатель Андре Жид, по возвращении из последней поездки в Страну Советов, написал книжку «Возвращение из СССР». В ней не было злости, преобладало разочарование: «Стахановское движение» было замечательным изобретением, чтобы встряхнуть народ от спячки (когда-то для этой цели был кнут). В стране, где рабочие привыкли работать, «стахановское движение» было бы не нужным. Но здесь, оставленные без присмотра, они тотчас расслабляются». Вроде бы безобидно, но по существу дезавуирует всю работу «партии и правительства» по созданию общества нового типа.
В Беларуси это возможно
Как можно было понять нобелевского лауреата, в Англии, во Франции, и, разумеется, в Германии, и, весьма вероятно, в Польше, где рабочие умели работать, победи в этих странах «мировая революция», местным компартиям было бы трудно понять смысл статьи Ленина «Как организовать соревнование». Тем более, применить этот лозунг к реальной жизни.
А между тем, в современной Беларуси власти только этим в основном и занимаются. Взять для примера недавние областные «Дожинки-2017», проведенные в Смолевичах. По традиции, праздник хлеборобов открыл председатель Миноблисполкома Анатолий Исаченко, который, посетовав на сложные погодные условия, отметил, что труженики полей сработали отменно и удержали в своих руках славу главной житницы страны. В этой связи возникает резонный вопрос, как бы они могли эту славу уронить, имея в своем распоряжении все демографические, земельные, финансовые, материальные ресурсы, которые намного превосходят возможности всех остальных областей.
Такое вот соревнование между обреченным на вечное первенство лидером и заведомыми аутсайдерами. Есть игра, а есть игра в игру. В футболе за такие договорные матчи организаторов привлекают к ответственности.
После речи г-на Исаченко, началось церемониальное шествие хлеборобов и ярмарочных торговцев, а чуть позже тут же, на площади, начали чествовать победителей областного соревнования. Как всегда. То есть жнут и молотят все, а награждают — только назначенных. Тех, у кого были исправные комбайны.
Спустя месяц после «дожинок» в Смолевичах ничего не осталось от того показного овощного и фруктового изобилия.
Как Пантелей Грымзин в историю попал
В 1921 году Аркадий Аверченко опубликовал сборник рассказов «Дюжина ножей в спину революции». Ленин его прочитал, книжка ему понравилась, и он написал рецензию «Талантливая книжка»: «Это — книжка озлобленного почти до умопомрачения белогвардейца Аркадия Аверченко: «Дюжина ножей в спину революции». Париж, 1921. Интересно наблюдать, как до кипения дошедшая ненависть вызвала и замечательно сильные и замечательно слабые места этой высокоталантливой книжки. Когда автор свои рассказы посвящает теме, ему неизвестной, выходит нехудожественно. Например, рассказ, изображающий Ленина и Троцкого в домашней жизни. Уверяю вас, что недостатков у Ленина и Троцкого много во всякой, в том числе, значит, и в домашней жизни. Только, чтобы о них талантливо написать, надо их знать. А вы их не знаете.
Зато большая часть книжки посвящена темам, которые Аркадий Аверченко великолепно знает, пережил, передумал, перечувствовал. И с поразительным талантом изображены впечатления и настроения представителя старой, помещичьей и фабрикантской, богатой, объевшейся и объедавшейся России. Так, именно так должна казаться революция представителям командующих классов. Огнем пышущая ненависть делает рассказы Аверченко иногда — и большей частью — яркими до поразительности. Есть прямо-таки превосходные вещички, например, «Трава, примятая сапогами», о психологии детей, переживших и переживающих гражданскую войну. […]
Некоторые рассказы, по-моему, заслуживают перепечатки. Талант надо поощрять».
Разумеется, о «богатой, объевшейся и объедавшейся России» Ленин знал не меньше, чем белогвардеец Аверченко. Но Аверченко считал, что революция, оказалась, «шоком без терапии», а Ленин считал, что именно с революции начинается исцеление страны. Поэтому ряд талантливых рассказов следует перепечатать, и, когда, условно говоря, Россия из нэповской станет социалистической, можно эти рассказы привести в качестве документальных свидетельств — Ленин был прав, а не Аверченко.
Из дюжины рассказов можно выделить один, характерный для всей начавшейся 100 лет назад советской истории и для белорусской современности, отмеченной безуспешной борьбой за «500 долларов» средней заработной платы. Итак, «Черты из жизни рабочего Пантелея Грымзина»: «Пантелей получает жалованье за день, 2,5 рубля, покупает себе пива, ветчины, шпрот, у сапожника заказывает подметки… вот и все деньги разошлось. И во время ужина думает, как же хорошо тем, кто пьет ликеры и ананасы с рябчиками жует. Но вот проходит революция. Теперь он получает за день 2700 р., отдает сапожнику за подметки 2300, покупает фунт полубелого хлеба, бутылку ситро. За ужином думает, как же хорошо живется тем, кто пиво пьет, да шпроты с ветчиной ест. Почему одним все, другим — ничего?..»
Как Николай Емельянов повлиял на ход истории
Летом 1917 года неподалеку от Сестрорецка случился эпизод, который, как многие утверждают, роковым образом повлиял на движение истории. Описание этого эпизода высечено на гранитном памятнике: «На месте, где в июле и августе 1917 года в шалаше из ветвей скрывался от преследования буржуазии вождь мирового Октября и писал свою книгу «Государство и революция» — на память об этом поставили мы шалаш из гранита».
Действительно, был такой шалаш, вертеп, в котором политически окреп вождь не случившейся мировой революции.
В этом «зелёном кабинете» Ильич писал свою знаменитую книгу, в которой объяснил своим соратникам, зачем вообще нужна революция и что она принесет человечеству. Ленин писал статьи в газеты, готовил предстоящие революционные события, так что здесь образовался «центр управления», штаб, который подготовил и план первых практических действий Советского правительства в случае успеха восстания.
Ленин часто беседовал с Емельяновым:
— Что, Николай Александрович, возьмём мы нынешней осенью власть?
— Возьмём.
— А ты к власти пойдёшь?
— Нет, Владимир Ильич, очень уж я её ненавижу. Очень уж к ней все тянутся и идут на всякие преступления… Лучше остаться на низу, ведь на низу тоже надо своих людей для спайки цемента и контроль иметь.
В общем, здесь летом 1917 года решалась судьба России. Ведь если бы Ленин оказался за решеткой, никакого переворота в октябре года не произошло бы. Простой рабочий-оружейник Николай Емельянов изменил историю. Он приютил Ленина и Зиновьева, и те избежали ареста. Но, создается впечатление, что Временное правительство, по преимуществу, эсеровское не особенно усердствовало в розыске беглецов. С завершением сенокоса Ленина переправили в Финляндию, откуда он невредимым и отдохнувшим возвратился в Петроград к самому началу политической разборки.
Удивляет в этой истории не поведение Ленина, который сильно «подставлял» рабочего, а то, как жили рабочие до социалистической революции, и что подвигало их на революционную деятельность. Представляется, часто они действовали вопреки тезису Маркса, которым общественное сознание определяется общественным бытием. Ленин всегда поддакивал Марксу. Разрабатывая учение о революционной ситуации, он утверждал, что к революции приводит обострение выше обычного нужды и бедствий трудящихся.
Как же бедствовал в условиях этой революционной ситуации многодетный отец, пролетарий Николай Емельянов? Зарплата его была обычной для многих рабочих-оружейников, и составляла до революции около ста рублей в месяц. Очень большие по тем временам деньги. Несколько ранее, до войны, зарплату нередко выдавали золотыми десятками. Вот представьте себе получку рабочего в виде десятка золотых монет. Правда, летом 1917 года деньги быстро обесценивались. Но пропорционально инфляции росли и зарплаты. В любом случае заработок его был больше оклада командира роты в звании капитана, больше жалованья фабричного врача и содержания приходского священника. Жил Емельянов в большом двухэтажном доме, жена занималась домашним хозяйством и воспитанием детей, ей помогала и женщина-прислуга.
Хотя дом был в неплохом состоянии, хозяин затеял серьезный ремонт с перепланировкой, дабы жилье соответствовало требованиям XX века. Как и другим рабочим, Емельянову не приходило в голову самому взять косу в руки. Для этого нанимали косцов-финнов. Но, может быть, рабочие-оружейники представляли собой исключение?
А с ними и маршал Ворошилов
В 1968 году советская мемуарная литература пополнилась новым шедевром под названием «Рассказы о жизни». Автором этого бестселлера был отставной глава Верховного Совета СССР, бывший нарком обороны, «первый красный офицер» Климент Ефремович Ворошилов. Среди множества сентенций, заимствованных из курса истории КПСС, в книге попадались и весьма любопытные детали. Молодой Клим, парень с двухлетним образованием, устроился слесарем на Луганский паровозостроительный завод. Чуть ли не с первой зарплаты он снял трехкомнатный домик, нанял кухарку, выписал из деревни родителей.
Ау, рабочие МАЗа и МТЗ — так жили многие российские рабочие сто лет назад. А вы?