19.09.2017, 9:00
Гибридная война: уравнение со многими неизвестными
Коллаж belrynok.by
Территория Беларуси вряд ли станет плацдармом для нападения России на страны НАТО.
В связи с учениями «Запад-2017» в публикациях зарубежных СМИ чаще обычного стало упоминаться имя начальника Генерального штаба вооруженных сил России генерал-полковника Валерия Герасимова. Именно он, как полагает немалое число военных экспертов, считается автором российской доктрины гибридной войны.
Основные ее положения были сформулированы В. Герасимовым в докладе, с которым он выступил на общем собрании российской Академии военных наук, состоявшемся в январе 2013 года в Москве. Характерно, что западные наблюдатели сразу же начали воспринимать его доклад как «проект будущих российских гибридных атак, направленных против Запада». Как считает ряд аналитиков, многое из этого выступления (в частности, применение невоенных методов давления, информационное противоборство и т.п.), впоследствии широко использовалось российскими военными сначала в Крыму, а затем и на востоке Украины.
Война и мир
Анализируя доклад главы российского Генштаба, они обратили особое внимание на его тезис о том, что в XXI веке прослеживается тенденция стирания различий между состоянием войны и мира. Все более широко применяются невоенные методы противоборства с использованием политических, экономических, информационных, гуманитарных и других невоенных мер, реализуемых с задействованием протестного потенциала населения.
Эти средства борьбы дополняются военными мерами скрытого характера, в том числе информационным противоборством (которое открывает широкие возможности по снижению боевого потенциала противника) и действиями сил специальных операций. К открытому применению силы, зачастую под видом миротворческой деятельности и кризисного урегулирования, переходят только на последующих этапах, в основном для достижения окончательного успеха в конфликте.
Фронтальные столкновения крупных группировок войск (сил) на стратегическом и оперативном уровне постепенно уходят в прошлое. Широкое распространение получают так называемые «асимметричные» действия. К ним относятся использование сил специальных операций и внутренней оппозиции для создания постоянно действующего фронта на всей территории противостоящего государства.
Информационное противоборство ведется на всех этапах конфликта и в постконфликтный период.
Несмотря на упомянутые особенности, по масштабам жертв и разрушений, катастрофическим социальным, экономическим и политическим последствиям такие (гибридные) конфликты вполне сравнимы с последствиями самой настоящей войны. Что и подтверждают события последних лет.
Характерно, что сам генерал Герасимов считает настоящим автором основных положений того способа ведения боевых действий, который сегодня получил название гибридной войны, советского военного теоретика — комдива Георгия Иссерсона. Который еще в 1940 году в книге «Новые формы борьбы» изложил основные признаки гибридных операций.
И, в частности, предсказал то, что сейчас происходит практически во всех современных военных конфликтах: «Война вообще не объявляется. Она просто начинается заранее развернутыми вооруженными силами. Мобилизация и сосредоточение относятся не к периоду после наступления состояния войны, как это было в 1914 году, а незаметно, постепенно проводятся задолго до этого».
Реноме генерала Герасимова как главного российского стратега, идеолога гибридной войны, которая включает в себя «политические, экономические, информационные, гуманитарные и другие невоенные меры» особенно укрепилось, когда год спустя российские военные в форме без знаков различия провели в Крыму успешную операцию по отторжению полуострова от Украины. Чему предшествовали организованные пророссийскими элементами демонстрации против прозападного правительства в Киеве.
Ряд военных теоретиков в своих работах посвященных особенностям войн малой и средней интенсивности, подготовленных на основе анализа локальных и региональных вооруженных конфликтов последнего десятилетия, стали рассматривать и опыт боев на юго-востоке Украины.
Партизаны выходят на передний край
В данном контексте в числе первых стоит упомянуть о статье еще одного российского генерал-полковника, доктора военных наук Анатолия Зайцева, опубликованной в еженедельнике «Военно-промышленный курьер» в выпуске № 32 (550) за 3 сентября 2014 года.
В ней отмечается, что в современных вооруженных конфликтах диверсионно-партизанским методам противодействия отводится все более важная, если не первостепенная роль. Более того, в этом направлении ведется и практическая подготовка войск в вооруженных силах все большего числа государств.
А в армиях ряда стран мира к настоящему времени накоплен достаточный опыт диверсионно-партизанских действий, проводимых перед началом и в период проведения наступательных операций. Растет понимание того, что многие этапы боевой подготовки войск к проведению наступательных операций в современных условиях уже нельзя осуществлять по-старому. В частности, стало практически неосуществимым скрытное сосредоточение и оперативное развертывание войск, не говоря уже о выдвижении сколько-нибудь крупного резерва.
Как отмечает генерал Зайцев, с первых дней формирования группировки вооруженных сил России вблизи юго-восточного участка украинской границы разведка НАТО располагала исчерпывающими данными о количестве орудий, танков и бронемашин в режиме реального времени. Отслеживала все перемещения российской авиации, вела подсчет живой силы с точностью если не до взвода, то до роты наверняка.
Создать в таких условиях крупную войсковую группировку, например, уровня усиленной дивизии, на направлениях нанесения главного и отвлекающего ударов нереально. Не менее сложно организовать, в случае необходимости, и перемещение не только соединений и частей, но даже малочисленных подразделений (вплоть до роты) на иностранную территорию. Наиболее приемлемым способом пересечения границы в таких условиях является ее переход более мелкими группами с последующей концентрацией сил уже на той стороне.
Как считает российский военный ученый, в этом плане весьма поучительными для планирования наступательных операций выглядят отдельные аспекты применения контингентов ВС России в Крыму. Прежде всего, это относится к методу внезапного блокирования возможных очагов сопротивления вероятного противника.
Если шире посмотреть на действия блокирующих подразделений в Крыму, то станет очевидным их сходство с тактикой диверсионно-разведывательных групп (ДРГ) средней и малой численности, конечная задача которых состоит в уничтожении критически важных объектов противника, дезорганизации или разрушении систем обеспечения его войск.
Проведение диверсионных операций методами партизанских (в указанном выше смысле) действий станет одним из главных компонентов наступательных операций в будущих войнах малой и средней интенсивности.
Если говорить об эффективности такого вида вооруженной борьбы, то полезно оценить опыт боевых действий на юго-востоке Украины. Там наряду с оборонительной тактикой (особенно, на первом этапе конфликта), противники центральной власти в Киеве широко применяли диверсионно-партизанскую наступательную тактику.
Сила малых
Ее характерная особенность — высокая маневренность ДРГ. Участвующие же в АТО украинские войска в основном полагались на методы дальнего огневого поражения позиций противника и очагов их сопротивления. Однако при недостатке или отсутствии точных разведданных работа артиллерии и авиации оказалась неэффективной.
Пользуясь факторами скрытности и внезапности, эти группы производили быстротечный огневой налет на запланированные цели на выгодном для себя расстоянии и отходили по заранее намеченному маршруту, пользуясь легкими транспортными средствами.
Малая размерность и маневренность ДРГ не давали возможности эффективного применения против них авиации и артиллерии, ни тем более систем залпового огня. Более того, угрозе с воздуха они противопоставляли действия двух-трех операторов ПЗРК, с помощью которых гарантированно уничтожались низколетящие цели. Против танков и других бронированных объектов применялись противотанковые гранатометы (ручные и станковые), а в ряде случаев и противотанковые ракетные комплексы (ПТРК)
Как считают многие западные эксперты, такую тактику пророссийские повстанцы применяли на протяжении ряда первых месяцев конфликта, сдерживая украинские войска (которые к ней оказались не готовы) и постепенно накапливая силы для решающего удара. «Пока тонкий ручеек российских войск и техники, который просачивался в Украину, постепенно не превратился в мощный поток.»
Надо сказать, что ход событий на Украине серьезно озаботил как функционеров (бывших и нынешних) НАТО, так и руководства большинства стран, входящих в эту организацию. Так, по мнению бывшего генсека блока Андерса Фог Расмуссена, президент России Владимир Путин вполне может применить тактику гибридной войны и в странах Балтии с целью разрушении единства Североатлантического альянса и восстановлении доминирования Москвы на территории Восточной Европы.
Отсюда и близкая к панике озабоченность, которую вызвало у соседей России и Беларуси совместное учение этих стран «Запад-2017». Однако непредвзятый анализ дает основание здравомыслящим западным экспертам говорить о малой вероятности повторения российским военно-политическим руководством стратегии, принесшей ему успех на Украине. Скорее всего, как и раньше, его действия будут непредсказуемыми. Как относительно места, так и способа действий.