Кто и кого «доит» в Союзном государстве

«Затихла борьба князей с погаными, ибо сказал брат брату: «Это мое, и то мое же».
И стали князья про малое «это великое» молвить и сами себе беды ковать,
а поганые со всех сторон приходили с победами на землю Русскую».
Слово о полку Игореве

Как нас учили в школе, с этого «имущественного спора» началась междоусобица между князьями, которая привела к распаду Киевской Руси. Но князья на достигнутом не успокоились, столетиями враждовали, «окаянничали» брат против брата и в доимперские времена, и при империи, и после крушения империи. И во время революции, и в ходе «триумфального шествия Советской власти, и при «собирании русских земель» в Советский Союз, и после распада Союза.

И сейчас, когда у каждого народа, подчиненного своему князю-президенту, есть свое собственное государство, споры о собственности не утихают. Например, «московских князей» раздражает  «вечно просящая в долг и спесивая Украина», им хочется иметь более предсказуемого и платежеспособного партнера. Вот и решили они помочь Киеву, непосредственно поучаствовать в управлении его территорией и имуществом.  Как захотели, так и сделали.

Такие же по сути претензии теми же людьми предъявлялись и предъявляются Беларуси. Но с учетом места, занимаемого ею  в проекте по экономической политической интеграции постсоветского пространства при общем и генеральном руководстве России,   выговоры, которые Минск регулярно получает от Москвы, в основном, соответствуют требованиям политкорректности. Но (вот уж замуж  невтерпеж!) отдельные представители официального истеблишмента теряют чувство меры. Так, недавно, например, член Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям Богдан Беспалько заявил в телеэфире, что белорусы будут до последнего «доить Россию», чтобы потом, в новых условиях, выйти из сферы российского влияния, напомнить о своем суверенитете.

Вот такая ошеломляющая новость для г-на Беспалько, который узнал, что Беларусь давно суверенное государство, имеющие право выбирать, кого, когда и где «доить». Хотя можно сказать, что каждое суверенное государство постоянно «приторговывает» своим суверенитетом, руководствуясь только соображением выгоды своего государства. Любой выгоды, не только экономической, но и политической выгоды, сиюминутных преференций и долгосрочных, которые определяются внешнеполитическими приоритетами. Эту ситуацию лучше  всех изобразил Генри Пальмерстон, который, размышляя о внешней политике страны,  пришел к мнению, что у Британии нет ни вечных союзников, ни постоянных врагов, но постоянны и вечны наши интересы, и защищать их – наш долг.

Россия и Беларусь (Беларусь и Россия) уже почти четверть века «взаимно интегрируются», то сближаясь до не могу, то расходясь в стороны при частных размолвках. Но всегда признают взаимную выгоду. И политическую, и экономическую. Например, льготы, которые получает Беларусь, не  отменяет факт взаимной торговли стран, а торговля, если она есть, приносит и выгоду.  

По этому вопросу хотелось бы иметь большую ясность. Нужную, в первую очередь, простым россиянам и простым белорусам. Например, уважаемая Юлия Латынина, возмущаясь неблагодарным политическим волюнтаризмом белорусского руководства, в сердцах бросила: «Авторитарное государство, которое у нас находится на содержании…». С ней, вероятно, согласно большинство россиян. А раз так, считают, имеют право требовать все что угодно.

В этой связи вспоминаю конец 80-х, когда доминирующее настроение украинцев определялось вопросом: «Кто съел наше сало?» Что из этого вышло, все помнят.

Считается, что российское «молоко» — это нефть и газ, которые Беларусь получает на очень льготных условиях, чуть ли не бесплатно. Де мол, это жертвоприношение России Беларуси, которое она корыстно использует  для поддержания стабильности в своей стране. Возможно, так. Но повторю, торгующие между собой страны стремятся к взаимной выгоде. И получают ее. Когда торговля рыночная, то цены устанавливаются равновесными. Но равновесные цены устанавливаются в условиях конкуренции продавцов и покупателей. А на ресурсном рынке, которыми обделена Беларусь, Россия является монополистом. То есть именно она устанавливает (пусть даже льготные) монопольные цены. На самом же деле для Беларуси устанавливаются монопольно высокие цены, которые определяются политическими выгодами России.

Легко понять, что цена «льготирования ресурсов» определятся суверенитетом Беларуси. Много это или мало? Ответить на этот вопрос можно, вспомнив, что Беларусь на протяжении почти четверти века остается фактически единственным политическим союзником России. Плохим? Найдите себе более покладистого союзника за меньшие деньги.   

Не подумайте, что я вдруг стал адептом внешней политики официального Минска. Я могу ее понять, согласиться с ней невозможно. Не секрет, почему Беларусь, обретя государственный суверенитет, оказалась в полной монопольной зависимости. На сей счет есть официальная статистика. В 1992 году Беларусь импортировала 20 млн. тонн нефти, 18 млрд. кубометров пригородного газа, 1619 тыс. тонн каменного угля, 16 тыс. тонн натурального каучука.

В 1993 году импорт нефти уменьшился на 40%, газа – на 11%, угля – на 38%, каучука – на 19%. Существенно сократился импорт машин, механизмов, комплектующих. Например, импорт металлорежущих станов почти в три раза, подшипников – в два с лишним раза. В свою очередь, существенно сократились промышленное производство в Беларуси и экспорт ее продукции. Но промышленность выжила.

Сейчас трудно поверить, что в 1993 году Беларусь экспортировала 13 млн. часов, 318 тыс. телевизоров, 252 тыс. велосипедов, 94 тыс. мотоциклов. Практически сохранила объемы производства легкая промышленность. В 1992 году, когда был впервые опубликован первый баланс внешней торговли независимой Беларуси в долларовом эквиваленте, оказалось, что экспорт составил 1061 млн. долларов, импорт – 755 млн. долларов, положительное сальдо – 306 млн. долларов – 16,9% от объема внешнеторгового оборота. Никогда больше внешняя торговля не была такой эффективной. В 1993 году, когда экономика полностью перешла на работу в условиях свободных цен, белорусский экспорт упал до 737,4 млн. долларов, его обогнал объем импорта (777 млн. долларов),  сальдо сложилось отрицательно в размере 40 млн. долларов.

Обратим внимание на тогдашние цены. Сейчас статистика оперируют во внешней торговле уже десятками миллиардов долларов. Но и тогда страсти кипели. Огорчали потери, обретения не радовали. Поэтому правительство Кебича решило договариваться с правительством РФ, чтобы оно слегка снизило свои «свободные ресурсные цены» для Беларуси, поскольку ее промышленность в основном работает на российский рынок и при этом сама потребляет продукцию российской промышленности – комплектующие, сырье, машины и механизмы. Сознательно снижая цены для Беларуси, Россия поддерживает и собственную промышленность, обеспечивает приемлемый уровень занятости населения, который гарантирует страну от масштабных социальных потрясений.

В то время говорили, что благодаря поддержке Беларуси, Россия сохраняла миллионы рабочих мест. Их, вероятно, было меньше. Не миллионы, а сотни тысяч, но и они сыграли огромную роль в деле сохранения страны. Ведь, если кто не помнит, в октябре 1993 года Ельцину пришлось силой разгонять Верховный Совет. Когда все вдруг повисло на волоске.

Исходя из этих соображений, определитесь с вопросом, кто и  кого в этот момент «подоил?».

Разумеется, и в то время политики оценивали потенциальные потери и обретения, которые обещали странам избранный ими путь. И каждый при этом видел свое. Ельцинские «младореформаторы» намеревались провести радикальную рыночную реформу и структурную перестройку, создать конкурентоспособную экономику, мотивированную к саморазвитию. Но и правительство Гайдара, и пришедшие ему на смену больше преуспели в разрушении старого, чем в создании нового. Руководство Беларуси тоже ориентировалось на новое. Мол, Россия, вступив на путь устойчивого развития, относительно независимого от конъюнктуры  на нефть, сыграет роль паровоза, прицепившись к которому белорусская экономика вкатиться в светлое и зажиточное будущее.

Не срослось, как часто бывает. Но на первом этапе реконструкции, когда Россия закрывала свои предприятия и свертывала производство целых отраслей, промышленность Беларуси сыграла для нее роль палочки-выручалочки. Посудите сами, Россия практически свернула производство тракторов. Сейчас их выпускается 3-4% от объемов 1990 года. Считается, что возрождение или модернизация отрасли невыгодна и нецелесообразна. И зачем, если в Минске есть тракторный завод, который гарантированно продаст 20 тыс. тракторов и больше, по цене покупателя.

Кому выгодно? России, поскольку более подходящих тракторов ей купить негде. Не только по цене и качеству, но тракторов вообще. Ведь, тракторов в мире, во-первых, выпускается не много, во-вторых, стоят они намного больше всем привычного «Беларуса». Наладить производство своих тракторов трудно и дорого. Не лучше ли кредитовать МТЗ, который обеспечит поставки, причем, едва ли не всякий трактор может изготавливаться по индивидуальному заказу.

По сути, это не белорусский завод и трактор, а самый что ни есть российский.

Примерно тоже можно сказать и обо всей белорусской продукции, которая покупается в России. Поскольку эта страна является монопольным рынком сбыта белорусских товаров, то она их покупает по своим (монопольно низким) ценам и всегда обеспечивает свои интересы. Непосредственно, экономя на цене, и опосредованно, получая возможность потешать публику жалобами на то, что Беларусь Россию «выдаивает».  

Бедная она, бедная…