«Пирог» и «едоки»: сокращение российского военного бюджета грозит лишить предприятия белорусского ВПК существенной доли казенных заказов

Прошедшее с 17 по 21 октября 2016 года в Барановичах 17-е заседание Белорусско-российской межправительственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству вновь заставило экспертов обратить внимание на вопрос разработки стратегии развития отечественного ВПК на обозримую перспективу.

В подготовленном Минфином России проекте «Основных направлений бюджетной политики на 2017 год и на плановый период 2018 и 2019 годов» расходы на оборону в 2017 году предполагается снизить более чем на 1 трлн. рублей: с 3,88 трлн. до 2,84 трлн. рублей. В следующие два года расходы на оборону тоже расти не будут, на нее будут тратить почти столько же, сколько и в 2017-м. В 2018 году расходы на оборону составят 2,72 трлн. рублей, в 2019 году — 2,81 трлн.

Деньги, деньги и деньги

Сокращение трат на оборону связывается экспертами с двумя основными причинами: во-первых, необходимо решать проблемы с дефицитом бюджета. Во-вторых, во многом программы перевооружения и переоснащения армии подходят к своему завершению, и часть расходов можно перенести на более дальние сроки.

По словам первого вице-президента «Российского клуба финансовых директоров» Тамары Касьяновой: «Масштабную реформу армии приходится притормаживать по вполне объективным причинам. Дефицит бюджета повысился уже до 3,66% ВВП, притом что прогнозируемый дефицит должен был составить 3% ВВП. Fitch считает, что к концу года дефицит достигнет 3,9% ВВП. Это вполне реально».

Конечно, в Минобороны будут всячески сопротивляться такому снижению расходов. Как отмечает Даниил Кириков, управляющий партнер компании Kirikov Group: «Если подчиненные господина Шойгу добиваются перечисления из бюджета 22 трлн. рублей в рамках программы перевооружения армии на 2018-2025 годы (на семь лет), то команда Антона Силуанова готова пожертвовать на нужды Вооруженных сил лишь 12 трлн.».

Некоторое время назад «Коммерсант» со ссылкой на два анонимных источника сообщил, что именно по этому поводу главы конфликтующих ведомств Шойгу и Силуанов лично поругались 9 сентября 2016 года на закрытом совещании у Путина, где обсуждалось финансирование государственной программы вооружения (ГПВ) на период 2018-2025 годов.

Военные упирали на необходимость обеспечения национальной безопасности и выполнения майских указов Владимира Путина, согласно которым к 2020 году доля современных вооружений в российской армии должна достигнуть 70%. Финансисты в ответ указывали генералам на нехватку средств, чтобы удовлетворить все их аппетиты.

Напомним, новая программа ГПВ-2025 должна прийти на смену действующей — ГПВ-2020. На нее изначально выделялось 36 трлн. рублей, но под давлением тогдашнего главы Минфина Алексея Кудрина расходы урезаны до 23 трлн. рублей. В 2010 году эта сумма была выделена во многом благодаря высокой цене на нефть. «Сейчас ситуация принципиально другая, наши коллеги должны с этим смириться», — заявили «Коммерсанту» в кругах финансистов.

По данным издания, на заседании президент поручил заинтересованным сторонам завершить обобщение предложений в ГПВ до конца 2016 года, а до 1 июля 2017 года представить ему проект госпрограммы для утверждения.

Так можно и надорваться

Между тем, еще в прошлом году, известный российский экономист Сергей Гуриев (проживающий теперь за пределами РФ), отмечал, что военные расходы Кремля угрожают бюджетной стабильности России, которую и без того подорвали падение мировых цен на нефть и экономические санкции Запада. По его словам, споры по поводу размеров военных расходов России начались еще в 2011 году, когда Дмитрий Медведев, бывший тогда президентом, предложил в течение ближайших десяти лет увеличить военные расходы на 600 млрд. долларов — с менее 3% ВВП до более 4% ВВП.

Тогда, оппонируя главе государства, министр финансов РФ Алексей Кудрин заявил, что страна не может себе позволить подобное увеличение расходов, за что и был уволен. После чего президентский план по увеличению военных расходов был одобрен. Его показатели даже по мировым меркам были экстремально амбициозными. В настоящее время большинство европейских стран тратит на оборону менее 2% ВВП; Китай — чуть более 2%; США — около 3,5%. И только девять стран в мире, в том числе: Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты и Израиль, по данным Всемирного банка, тратят более 4% ВВП на свои армии.

По мнению С. Гуриева, Россия просто не выдержит расходования столь же значительной части своего бюджета на оборону. Экономическая и финансовая логика Кудрина сейчас даже более актуальна, чем в момент его отставки. Если страна не могла позволить себе оборонный бюджет размером в 4% ВВП в хорошие времена, то сейчас, столкнувшись с крайне низкими ценами на нефть, западными санкциями и экономической рецессией, она тем более не сможет справиться с таким высоким уровнем военных расходов.

Как отмечает заведующий лабораторией военной экономики Института экономической политики имени Гайдара Василий Зацепин, сегодня военные расходы России, достигли максимума за все послесоветское время — 3 трлн. 889 млрд. рублей, или 23,87% федерального бюджета. А если сопоставить с объемом ВВП, то это — более 4,7%. Такую нагрузку стагнирующая экономика РФ уже не способна выдержать.

«Я думаю, что экономическое развитие остановилось не только из-за падения нефтяных цен или западных санкций. Военная нагрузка увеличилась до таких размеров, что стала тормозом экономики. Поэтому решение правительства снизить ее во вносимом в Госдуму проекте трехлетнего федерального бюджета начиная со следующего года на 1 трлн. рублей является совершенно правильным, хотя и запоздалым. Если основные деньги идут в оборонку, то на инвестиции в гражданские отрасли ничего не остается.»

Средства на ветер

Причем, по мнению известного оппозиционного политика Григория Явлинского, вопрос даже не столько в объеме финансирования, а в его эффективности. Главная проблема — здесь. Согласно данным Счетной палаты РФ, 20% средств, выделяемых на гособоронзаказ, расходуются неэффективно. Главная военная прокуратура не раз обращала внимание, что общая кредиторская задолженность Минобороны непомерно велика. По итогам минувшего года она составила без малого 600 млрд рублей и выросла за год на 23%. Это более 40% всей кредиторской задолженности федеральных бюджетополучателей.

Систематически не выполняются госконтракты, связанные с созданием новой техники, ремонтом тяжелых вооружений, питанием военнослужащих, коммунальным хозяйством армии. При этом направляемые в ВПК деньги лежат в коммерческих банках под большие проценты. До 70% военного бюджета РФ занимает финансирование программы перевооружения. И тем не менее, в процессе разработки новой техники цены на нее постоянно растут. Причина: отсутствие конкуренции среди исполнителей гособоронзаказа. И нет механизма принятия оптимальных решений в этой сфере.

Однако, немалое число аналитиков сомневается в необходимости сокращать расходы на оборону. Так Александр Разуваев, директор аналитического департамента «Альпари» считает проект бюджета очень жестким, монетаристским. «Такое впечатление, что бюджет готовил господин Кудрин. Его нет, но дело Кудрина живет.»

Финансистам он явно понравится, так как при прочих равных условиях это относительно сильный рубль, низкая инфляция. Однако промышленникам не очень придется по вкусу. На данном этапе своего развития Россия может опираться только на внутренний спрос. «Ситуация изменится, только если нефть снова будет 100 долларов и сырьевая модель снова заработает».

Похожей точки зрения придерживается и известный российский политолог директор Института политических исследований Сергей Марков. По его мнению, резерв сокращения бюджетных расходов в военных ассигнований видят те самые члены команды экс-министра финансов Алексея Кудрина, которые предпочитают держать деньги, вырученные от продажи нефти, в казначейских облигациях США.

Но есть и другое мнение. Оно заключается в том, что военные расходы необходимо наращивать, поскольку вложения в ВПК раскручивают российскую экономику. Комплектующие изделия в оборонную промышленность поступают со всей страны. Предприятия оборонно-промышленного комплекса находятся в 72 субъектах РФ, и в 2015 году на них работало около 1,3 млн. человек. Да и экспорт вооружений приносит России солидную прибыль — около 15 млрд. долларов в год.

Одним словом: именно военные заказы двигают вперед высокотехнологичные производства. Правда такой точки зрения придерживаются менее влиятельные группы российской элиты. В условиях нынешнего экономического кризиса им трудно обосновать перед обществом необходимость дальнейшего масштабного наращивания военных статей госбюджета.

На чужой каравай

В свете чего перед ВПК Беларуси, теснейшим образом связанным с российским оборонпромом, встает вопрос о выборе стратегии развития на ближайшую перспективу. Ведь доля Беларуси в военном заказе России сегодня составляет порядка 15%. Около 100 белорусских предприятий выпускают около 2000 наименований продукции для 255 российских партнеров ОПК. 940 предприятий из РФ поставляют около 4000 изделий и комплектующих для 70 заводов белорусской оборонки.

На сегодняшний день Россия, безусловно, является ключевым партнером Беларуси в военно-технической сфере. Ее доля в наших поставках продукции военного и двойного назначения составляет более 70% (а для ряда предприятий и все 100%). Во многом благодаря российским контрактам, на фоне общего спада в промышленности, оборонно-промышленный комплекс Беларуси демонстрирует хорошие показатели.

Отсюда следует вывод, что грядущее значительное сокращение российского оборонного заказа обязательно повлияет и на белорусскую оборонную промышленность. И влияние это может быть двояким.

Даже при самом оптимистичном сценарии развития событий в российской экономике, в ближайшие годы лишних денег в бюджете РФ (даже на нужды ВПК) не будет. А следовательно необходимое количество средств на разработку и организацию производства аналогов всей военной продукции поставляемой в Россию из Беларуси изыскать вряд ли удастся. Что позволит многим предприятиям белорусской оборонки сохранить свои рыночные позиции в РФ.

Но сокращение трат на оборону связано не только с необходимостью решать проблему дефицита бюджета РФ. Эксперты отмечают, что многие программы перевооружения и переоснащения российской армии подходят к своему завершению, и часть расходов будет перенесена на более дальние сроки.

Выступая не столь давно на очередной «прямой линии», Владимир Путин так прокомментировал эту ситуацию: пик гособоронзаказа пройден и предприятиям пора начинать думать о том, чтобы созданная с таким трудом производственная база ВПК не простаивала, т.е. о так называемой «мягкой» конверсии. Начинается сокращение выпуска собственно военной продукции, который будет только нарастать. И коснется не только российских, но и белорусских предприятий. А возможно, прежде всего их.

Уже в ближайшие два-три года это поставит отечественных производителей продукции военного и двойного назначения перед необходимостью активизировать поиск альтернативных рынков. И хотя за годы независимости Беларусь не только смогла сохранить советское наследие, но и сумела превратить разрозненные предприятия ВПК в достаточно современную отрасль, найти замену покупателям из России там будет достаточно трудно из-за жесткой конкуренции ведущих мировых оружейных компаний.