Чья бы корова мычала: или кто стоит за развязыванием очередной молочной войны России против Беларуси

Москва не в состоянии обеспечить проведения последовательной интеграционной политики, так как приносит ее в жертву интересам своих крупных монополистов.

20 сентября 2016 года президент РБ Александр Лукашенко на встрече с государственным секретарем Союзного государства Григорием Рапотой заявил, что имеются серьезные проблемы в союзном строительстве Беларуси и России. По его словам, вот уже несколько месяцев не удается договориться по цене на газ. В связи с этим Россия снизила поставки нефти в Беларусь. «Мы это воспринимаем как давление на Беларусь, но давления я не потерплю, и белорусы тоже».

Еще одной жгучей проблемой является блокирование при поставках в Россию белорусских продуктов питания, якобы по причине неудовлетворительного качества. Однако причина выставления барьеров на пути наших качественных и достаточно дешевых товаров в другом: мы бьем по карманам российских олигархов от сельского хозяйства.

«Они давят на правительство (там связи, вы знаете не хуже меня, какие), а правительство дает команду «фас» разного рода чиновникам — от Россельхознадзора и так далее. Они у нас три предприятия открывают для поставок — пять закрывают, пять открывают — шесть потом закрывают. Идет неприкрытое давление… Я почему открыто об этом говорю? Потому что уже надоело, это уже через край, дальше так продолжаться не может.»

И никакая это не блокировка

Днем позже, отвечая на упреки Александра Лукашенко, Россельхознадзор устами своего руководителя Сергея Данкверта попытался откреститься от обвинений в умышленной блокировке ввоза белорусской сельхозпродукции в Россию. Дескать, за период с 1 января по 18 сентября 2016 года белорусские поставщики по основным продуктам питания и некоторым видам сельхозпродукции уже перекрыли годовые показатели 2015 года.

В свою очередь, в Министерстве сельского хозяйства и продовольствия РБ не согласились с подобной трактовкой ситуации. Хотя и подтвердили информацию об увеличении поставок ряда видов продукции белорусского агрокомплекса на российский рынок в текущем году. В частности, за 7 месяцев 2016 года говядины было поставлено в Россию на 16,6 тыс. тонн больше прошлогоднего уровня, свинины — на 2,8 тыс. тонн, сыров и творога — на 22 тыс. тонн.

Но если бы не было ограничений, эти цифры (если судить по спросу на рынке Российской Федерации) были бы гораздо больше. В настоящее время под различного рода ограничениями со стороны Россельхознадзора находятся 42 белорусских предприятия, начиная от мясомолочной отрасли заканчивая кормопроизводством.

Отмечая, что в последние годы у белорусских мясомолочных предприятий регулярно возникают затруднения с поставками своей продукции на российский рынок, ряд комментаторов связывает эти проблемы с обострением кризисных явлений в политических отношениях между Минском и Москвой.

Однако, если вспомнить классика, «политика — это концентрированное выражение экономики». И весьма вероятно, что и в данном случае причиной политических коллизий являются чьи-то вполне конкретные экономические интересы. И, как отмечал В. И. Ленин (которого кстати будет вспомнить накануне революций 1917 года): «В условиях государственно-монополистического капитализма государство становится, по сути дела, комитетом по управлению делами монополистической буржуазии.»

Как представляется, весьма убедительно причины белорусско-российских продовольственных войн (молочных, мясных и пр.) описал на своей странице в Фейсбуке экономический обозреватель Ярослав Романчук. Он считает, что российское молочное лобби использует всю мощь российских контрольных органов, чтобы выбить белорусских производителей с российского рынка. В случае успеха они могут забрать за копейки обесценившиеся при этом белорусские активы. Это нечестная, часто подковерная, грязная борьба. Она ведет к росту издержек белорусских производителей, позволяет российским предприятиям выиграть время и получить дополнительные выгоды и преимущества.

Известно, что в конце прошлого года Россельхознадзор заявил, что 78,3% продаваемого в России сыра — фальсификат. Согласно исследованиям «Росконтроля», до 75% продаваемого в крупных сетях сыра и 58% сливочного масла — подделка. Правда главный российский молочный лоббист в лице объединения Союзмолоко оценивает долю фальсификата не более чем в 20%. Но даже если истина лежит где-то посередине, все равно почти половина сыра и масла оказываются поддельными. При этом производителям гораздо дешевле заплатить штраф и продолжать гнать суррогаты, чем заняться честным производством.

«Бумажное» — лучше белорусского

Напрашивается вывод, что на фоне резкого сокращения поставок санкционной молочной продукции сегодня в Россию делается все, чтобы ниши на российском рынке, освобожденные западными «партнерами», не заняли белорусы. Пусть лучше эти сектора заполняет вал фальсификата и суррогата, даже и небезопасного для здоровья потребителя. А иначе и быть не может, когда около трети общего объема официально производимого в России сырого молока (порядка 30 млн. тонн) — «бумажные» надои. И заявил об этом не так давно ни кто иной, как председатель правления Национального союза производителей молока Андрей Даниленко.

Согласно расчетам специалистов союза, реальный объем производства молока в РФ составляет где-то около 20 млн. тонн, то есть остальные 10 млн. тонн — это виртуальное молоко. Причем по частному сектору, по оценке Союзмолока, объемы производства молока завышаются на 30%. Более того, из 30 млн. тонн официально производимого в России молока на перерабатывающие предприятия поступают лишь 12 млн. тонн.

Подвергает сомнению официальные статистические данные по отрасли и исполнительный директор другой лоббистской организации — Молочного союза России Людмила Маницкая. Она также считает, что прирост дают виртуальные, а не реальные надои молочного сырья. «Растут надои в регионах, по которым мы просто не можем столько прибавлять. Орловская область — рост на 7%, реализация — на 5%, Карачаево-Черкесия — 6%, а реализация аж 34%. И лидером всего этого бума стала Республика Крым — там мы прибавляем 104% надоев.» В это же время традиционные регионы молочного производства топчутся на месте или идут в минус.

Бум производства «бумажного» молока Людмила Маницкая связывает с тем, что государство выдает субсидии на каждый килограмм товарной продукции. Хотя по ее мнению, такая поддержка молочной отрасли является неэффективной, потому что основывается только на валовых объемах производства молока и не учитывает его качественные параметры — показатели по жиру и белку.

Лекарство, которое хуже болезни

Таким образом, как мы видели выше, представители отраслевых союзов производителей товарного молока, по сути дела ведут открытую компанию по дискредитации действующей системы господдержки молочного животноводства. В чем же причина и каковы цели подобной стратегии?

В России официальная статистика учитывает три категории производителей молока — сельскохозяйственные организации, фермерские и личные подсобные хозяйства. По данным Росстата, в 2015 году на долю сельхозпредприятий пришлось 47,8% надоев молока (14,7 млн. тонн), на долю фермеров — 6,6% (2 млн. тонн) и личных подсобных хозяйств — 45,6% или 14 млн. тонн. Итого 30,8 млн. тонн.

Наиболее корректными, по общему мнению, являются данные по производству молока в сельхозпредприятиях, их легко проверить, сопоставив с объемами молока, отгружаемыми на переработку. Данные по фермерским хозяйствам контролировать труднее: по ним Росстат показывает ежегодный прирост надоев в среднем на 5-6%, что уже вызывает сомнение.

Но более всего нареканий со стороны экспертного сообщества вызывает статистика производства молока в личных хозяйствах населения. Где происходит «чудо чудное»: с 90-х годов и до недавних пор Минсельхоз РФ показывал стабильный рост надоев в хозяйствах населения. Уже и деревень тех нет, людей и коров в них, но в отчетности они все еще существуют и дают молоко. Правда на протяжении последних нескольких лет, если верить той же статистике, в России наблюдается тенденция увеличения производства молока в фермерских хозяйствах и сокращение его в хозяйствах населения.

Претензии предъявляются и к товарности ЛПХ. По данным Союзмолока за 2014 год, доля товарного (т. е. реализованного) молока у сельхозкомпаний в общем объеме производства составляла 94%, у фермеров и ИП — 69%, у хозяйств населения — 34%.

Исправить положение должна «Программа повышения эффективности работы племенного молочного скотоводства», которую некоторое время назад представил на суд общественности Национальный союз производителей молока. В ней предлагается изменить систему господдержки молочной отрасли в пользу высокоэффективных предприятий, которыми априори являются сельхозкомпании, и практически «снять с довольствия» малопродуктивные личные подсобные хозяйства.

В связи с чем, по подсчетам экспертов, к 2025 году общая численность поголовья молочного стада в России должна сократиться на 27% — с 7,3 до 5,3 млн. голов за счет малопродуктивного поголовья. Одновременно с этим среднегодовая молочная продуктивность в расчете на одну племенную корову должна вырасти по сравнению с 2015-м на 35%, а в расчете на одну товарную корову — на 60%. При этом доля отечественного молока в общем объеме российского потребления должна вырасти с 74% до 91%. Под эти преобразования аграрные лоббисты требуют выделить им из бюджета около 40 млрд. руб.

И какой это монополист желает конкуренции

Однако, как полагают в Центре изучения молочного рынка (ЦИМР — независимое аналитическое агентство, созданное в 2014 году при отраслевом информагентстве DairyNews), реальная цель программы объединения «Союзмолоко» далека от заявленной и очень проста:» концентрация производства, сокращение субъектов получения господдержки и концентрация этой поддержки в руках у тех, кто остался». То есть — создание закрытого клуба производителей, «члены которого хотят дорого продавать свое молоко, имея плюсом государственную поддержку».

Как считает директор ЦИМР Михаил Мищенко, вывод из производства 2 млн. голов (пусть даже из неэффективных хозяйств) повлечет за собой сокращение численности занятого сельского населения не менее чем на 500 тыс. человек. Это притом, что с 80-х годов XX века Россия уже потеряла 75% поголовья дойного стада. «В результате помимо потери непосредственно молочного рынка мы также получили огромные площади невозделываемых земель, особенно в нечерноземной зоне, а также спившееся население, потерявшее интерес к сельскому хозяйству».

А ведь даже судя по официальной статистике (о качестве которой было сказанного выше), российская молочная отрасль никак не может выбраться из кризиса. Если в 1990 году Россия производила 55,7 млн. тонн молока, то к 2015 году — 30,8 млн. тонн.

Одновременно сокращается и поголовье коров: с 20,6 млн. в 1990 году до 8,4 млн. в 2015 году. И на этом фоне предлагается еще больше сократить поголовье скота и количество молочных хозяйств. Под предлогом того, что эффективные хозяйства при запрашиваемой бюджетной поддержке не только восполнят выбытие низкоэффективных, но и обеспечат значительный рост производства молока в России.

Между тем, эксперты говорят о рисках, связанных с реализацией программы, предлагаемой Национальным союзом производителей молока. Прежде всего, они связаны с сокращением конкуренции. По словам аналитика компании «Алор брокер» Кирилла Яковенко, дотации и скидки получат крупные игроки, а мелкие так и останутся в меньшинстве в борьбе с бюрократическими барьерами.

Как считает аналитик IFC Markets Дмитрий Лукашов: «Создание олигополии, закрытого клуба производителей, приведет в конечном счете к деградации отрасли». А по мнению гендиректора М9 АГРО Кирилла Морозова, представленный союзом молочников план направлен не столько на улучшение ситуации, сколько на формирование для менее крупных производителей высокого порога для входа на рынок.

Понятно, что при таких обстоятельствах инициаторы реформы молочного животноводства в РФ менее всего желают появления на своем рынке относительно дешевого и достаточно качественного белорусского молока. И делают все (включая задействование госорганов), чтобы минимизировать его предложение. Одним словом: «Это наша корова и мы ее будем доить!».

А то, что реальные располагаемые доходы россиян, по данным Росстата, в августе упали на 8,3% в годовом выражении и это падение ускорилось до максимума с декабря 2008 года (тогда было минус 10,7%) — так это мелочи. Как и то, что все больше людей чувствуют себя беднеющими, а доля тех, кто считает себя бедными, выросла: в июле 2016 года 41% опрошенных социологами граждан РФ жаловался, что денег хватает только на еду или не хватает даже на нее, год назад эта категория составляла 36%.