А чего хочет Беларусь?

Пробуксовка в реализации евразийского проекта ставит перед его участниками вопрос об альтернативных программах интеграции, более полно учитывающих их политические и экономические интересы. Вот только удастся ли их согласовать.

Как заявил премьер-министр РФ Дмитрий Медведев на заседании Евразийского межправительственного совета в расширенном составе, состоявшемся 12 августа 2016 года в Сочи, ЕАЭС сильнее и прочнее ЕС. Общий рынок является серьезным конкурентным преимуществом стран Евразийского экономического союза, особенно в нынешних экономических условиях.

«Емкий общий рынок со свободным движением товаров, услуг, капитала и трудовых ресурсов – это наше серьезное конкурентное преимущество, мы должны использовать его максимально эффективно, чтобы в нынешней достаточно непростой экономической ситуации создать условия для устойчивого развития наших национальных экономик».

При этом глава российского правительства подчеркнул, что крайне важно устранить остающиеся изъятия и барьеры и отметил, что ЕАЭС находится буквально в шаге от согласования Таможенного кодекса.

Между тем, ряд экспертов отмечает то обстоятельство, что некоторые страны-участницы ЕАЭС не удовлетворены уровнем экономического взаимодействия внутри этого объединения (в том числе наличием большого числа нетарифных ограничений: чего стоит деятельность одного только «Роспотребнадзора» и практика российского госзаказа) и одновременно стараются установить более прочные торговые отношения с государствами ЕС, расширяя при этом с ними политические контакты.

Реагируя на эти тенденции, российская политическая элита предлагает две стратегии противодействия. Первая – это достижение более жесткой привязки младших партнеров к «колеснице» бывшей метрополии, вплоть до последующего включения их в некое квазигосударственное объединение под эгидой Москвы. Вторую можно назвать стратегией «более длинного поводка» – когда союзникам Москвы будет позволено играть в равноудаленность от РФ и ЕС при сохранении всех рычагов воздействия на них (экономических, политических и военных).

В качестве главного субъекта двух стратегий называется Беларусь, позволившая себе пойти на непозволительно близкие отношения с «партнерами» России в Европе и США.

Украина N2 или Северо-Западный край?

Основные принципы первого подхода исчерпывающим образом изложены в публикации Владимира Зотова, шеф-редактора Западной редакции интернет-ресурса EADaily, на страницах этого издания.

Главной «виной» руководства РБ он считает политико-дипломатические усилия по налаживанию отношений с ЕС и США. С начала событий на Украине Александр Лукашенко фактически отказался поддержать своего официального союзника — Россию, и начал разыгрывать карту «миротворца». В благодарность за что с Беларуси были сняты санкции Евросоюза, действовавшие десять лет, и были благосклонно встречены намерения Минска обсудить с Вашингтоном возможность взаимного возвращения послов.

Сегодня высшие белорусские госчиновники проводят регулярные консультации с представителями Евросоюза, встречаются с сотрудниками Госдепа США и Пентагона. Фактически Лукашенко стал для Запада как никогда раньше «своим». Как следствие — столкновения интересов официальных союзников (России и Беларуси) в последнее время все чаще выходит за сугубо политические и экономические рамки.

В частности потому, что Беларусь самым серьезным образом способствует укреплению военного потенциала Украины. Помимо этого, согласно заявлениям ряда российских и американских экспертов, белорусское оружие периодически всплывает на Ближнем Востоке, оказываясь в руках «Исламского государства» и других террористических группировок, ведущих боевые действия в том числе и против вооруженных сил РФ, пишет Зотов.

Одновременно власти РБ фактически дали отмашку на распространение национализма, чему способствовало то обстоятельство, что Россия никогда не уделяла должного внимания прямой работе с политизированной частью белорусского общества. И дело даже не в том, что власть пытается «перехватить» монополию на распространение националистических идей у оппозиции.

И хотя на данный момент в Беларуси пока не сложилось необходимых условий для создания очередной «нации» постсоветского образца. Однако уже очевидно, что эта «нация» будет конструироваться по украинским образцам, и будет иметь соответствующие политические воззрения.

Как построить Беларусь в интересах России

В этих условиях перед Россией на белорусском направлении стоят сложнейшие задачи, обусловленные все более явственной перспективой очередного стратегического поражения. Можно еще долго снабжать Минск деньгами, пытаясь вовлечь Беларусь в очередные интеграционные проекты, однако при этом вполне очевидно, что будущая (а в своей значительной части — и нынешняя) белорусская элита в качестве своего главного внешнеполитического приоритета рассматривает отнюдь не Россию.

В ситуации, когда на пути скорейшего превращения Беларуси в полноценную Украину-2 стоит лишь непредсказуемый и ненадежный Лукашенко (увы единственный контрагент России в этом государстве, хотя данную ситуацию можно было изменить множество раз), для Москвы априори не существует каких-либо благоприятных сценариев.

Нет сомнений в том, что если Россия всерьез намерена сохранить Беларусь в орбите своего влияния, то первоочередная задача для нее – достучаться до белорусского общества. Большинство белорусов в той или иной степени поддерживают Россию, но на общественно-политическом уровне эта поддержка никак не актуализирована. Совсем недавно к России хорошо относилось и большинство жителей Украины. Но пассивным большинством легко манипулировать.

Москва может гарантировать благоприятное для себя решение «белорусского вопроса» лишь в том случае, если национальное строительство в Беларуси будет проходить в контексте тех процессов, которые постепенно развиваются внутри самой России, и если белорусы в будущем станут воспринимать себя как неотъемлемую часть большой русской нации.

В экономическом плане Москве предстоит решать сложнейшие вопросы, связанные с интеграцией белорусской экономики на своих условиях. До сих пор она либо покупала Минск, платя подчас огромную цену за временную лояльность, либо старалась принудить его к чему-либо, перекрывая доступ к тем или иным ресурсам (либо, добавим от себя, искусственно преграждая поставку тех или иных белорусских товаров на российский рынок).

Но полноценное экономическое проникновение невозможно без формирования собственного положительного образа (чему разбираемая нами статья господина Зотова явно не способствует).

Завершая свое эссе, он считает, что России вместо уже изрядно поистрепавшейся «евразийской интеграции» более уместно предложить Беларуси собственный (не западный) европейский проект, или нечто третье, что найдет реальную поддержку в белорусском обществе. Для чего Москве в любом случае нужен принципиально иной политико-дипломатический инструментарий, нежели имеющийся у нее сейчас.

Залог равноудаленности от Европы и России – Россия

Свою точку зрения на то, как придать второе дыхание российско-белорусской интеграции, на страницах того же EADaily.com недавно высказал президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов.

Для Беларуси, а в неопределенном будущем, возможно, и для Украины, педалирование исключительно идеологии евразийской интеграции ограничивает привлекательность этого проекта. В этом смысле позиционирование российского интеграционного проекта в качестве альтернативного евразийскому европейского проекта для такой страны, как Белорусь, может быть более интересным. Самое главное, он был бы более привлекательным и для самой России. И в какой-то степени, может быть, даже и для Казахстана, у которого есть программа «Путь в Европу».

По мнению Михаила Ремизова, необходимо обеспечить «такое восприятие и такое прочтение этой интеграции, которое будет не противопоставлять себя Европе как цивилизационной идее, а представлять другое воплощение этой идеи – альтернативное Европейскому союзу». Сегодня кризис Евросоюза оставляет все меньше оснований для того, чтобы сводить Европу исключительно к ЕС.

Что касается отношения России с Беларусью, то для последней, по словам эксперта, очевидны преимущества интеграции с Россией, а не со структурами Евросоюза. Ведь она дает РБ возможность сохранять индустриальный характер своей экономики, а в политической области обеспечивает максимум ее суверенитета.

Что раньше: деньги или стулья?

Опыт пребывания в ЕС стран-соседей Беларуси (бывших участников Варшавского договора и бывших республик СССР) во многом негативен, потому что привел к глубокой деиндустриализации этих государств и к потере существенной части их демографического потенциала.

Однако, став полноправными членами Евросоюза, эти страны получили возможность хотя бы отчасти компенсировать негативные последствия евроинтеграции и сопутствующей ей деиндустриализации. Все потенциально новые участники евроинтеграционных процессов: Молдавия, Украина и Беларусь (если она захочет пойти по этому пути) – заплатят ту же цену за евроинтеграцию, что и их предшественники, но при этом не получат никаких компенсаций, так как об их полноправном членстве в ЕС речь не идет.

Эксперт уверен, что достижения белорусской экономической модели, которые связаны с сохранением в стране каркаса индустриальной экономики, в рамках евроинтеграционного выбора невозможны. Социально-экономическая деградация является очевидным риском в случае такого «крена».

И в этом смысле индустриальный выбор Беларуси подразумевает выбор в пользу интеграции с Россией. Причем индустриальный выбор – это выбор не только в сфере экономики. Это также выбор, связанный со структурой общества, поскольку следствием индустриализации является развитое общество со сложной системой разделения труда. Конечно, Беларуси важен доступ на европейские рынки там, где белорусская продукция востребована. Но для этого ей нет необходимости интегрироваться туда.

То же самое касается и такой категории, как суверенитет. «Доступный максимум суверенитета в такой относительно небольшой стране связан именно с ее самореализацией в пространстве российского союзничества.» В союзе с Россией Беларусь будет обладать гораздо большим суверенитетом, большей автономией, чем в евроструктурах. Что также является весомым аргумент в пользу союзнических отношений этих двух стран. Такого рода отношения могут быть обоснованы логикой национальных интересов Беларуси как самостоятельного государства.

Как полагает М. Ремизов, для России важно последовательно доносить эту логику до общественного мнения Беларуси, потому что политическое руководство страны во многом эти нюансы понимает. Лукашенко сознательно ведет такую игру, при которой он получает доступ на европейский рынок, не беря на себя слишком больших обязательств. Проводит политику лавирования так, чтобы иметь максимум автономии между Россией и Европой. «Но этот максимум возможен лишь в том случае, когда сохраняется фактор российского союзничества».

В свете вышеизложенного, хорошо было бы узнать, а что думают по этому поводу в правящей элите самой Беларуси (если таковая конечно имеется).