Студенты против БГУ: безобидный протест и паническая реакция

Введение в БГУ платы за пересдачи экзаменов и зачетов спровоцировало первые за долгие годы студенческие протесты, которые оказались хоть и предельно скромными по масштабам, но при этом достаточно резонансными. Правда, эти протесты, скорее всего, не будут иметь серьезных последствий ни для одной из сторон.

Стимул к учебе превратился в стимул к протестам

В начале ноября ректор БГУ Сергей Абламейко подписал положение о введении с 1 января 2016 года платы за повторные пересдачи экзаменов и зачетов. Данную норму, о введении которой говорилось уже давно, в БГУ объясняли необходимостью повысить учебную дисциплину и ответственность студентов.

«Нововведение не затронет подавляющее большинство студентов, которые успевают в учебе, ответственно и добросовестно к ней относятся. Внесение платы за повторную сдачу экзаменов и зачетов станет дополнительным стимулом для тех, кто не уделяет должного внимания учебе в вузе», – отмечалось в сообщении на сайте БГУ.

Понятно, что введение любой дополнительной платы всегда воспринимается без восторга, однако на этот раз безмолвным недовольством дело не ограничилось. В кратчайшие сроки студенты БГУ собрали против введения платных пересдач более 2,5 тыс. подписей, которые и были переданы администрации университета 11 ноября. Недовольные студенты создали в социальной сети «ВКонтакте» группу #студентыпротив, где объявили о проведении 2 декабря марша «Любовь и солидарность» и стали обсуждать планы дальнейших действий.

Сами по себе платные пересдачи отнюдь не являются однозначной нормой – ни в негативном, ни в позитивном смысле. В ряде вузов Беларуси такая практика применяется уже давно и никогда не вызывала каких-либо публичных протестов. Однако почти сразу рядом с лозунгами отмены платных пересдач возникли лозунги реального студенческого самоуправления, что придало требованиям студентов совершенно иной вес. Ведь реальное студенческое самоуправление и реальные академические свободы – это основные претензии, которые предъявляются белорусской системе высшего образования, не так давно принятой в Болонский процесс.

Студенты: робкий и спонтанный протест

Требование реального, а не фиктивного студенческого самоуправления вскоре стало едва ли не преобладающим в лозунгах движения «Студенты против», однако вовсе не потому, что это вызывало больше симпатий к протестующим. Очевидно, студенты были крайне возмущены тем, что существующие органы студенческого самоуправления оказались сторонними наблюдателями их недовольства. В результате марш студентов 2 декабря проходил уже не просто под лозунгами отмены платных пересдач и прекращения давления на студентов, но и с вполне конкретными требованиями роспуска Студенческой ассамблеи БГУ и создания новых органов самоуправления.

При этом крайняя осторожность студентов бросалась в глазах с самого начала. Базой движения «Студенты против» стала группа «ВКонтакте», причем само движение остается абсолютно анонимным: ни лидеры, ни координаторы, ни даже спикеры протестующего студенчества до сих пор не известны. То есть «Студенты против» – это одновременно движение всех и никого. При этом они подчеркивают полную аполитичность своего протеста, настойчиво призывая не использовать флаги, политические лозунги и символику.

Безусловно, искусственное втягивание в студенческий протест политики вещь совершенно не нужная, а анонимность лидеров протеста минимизирует возможность обезглавливания движения. Однако в подчеркнутой анонимности и аполитичности движения видна была не столько прагматика студентов, сколько их желание не брать на себя больше, чем они способны переварить. Ведь публичность лидеров и наличие политической составляющей – это уже совершенно другой уровень ответственности.

То, что недовольная студенческая масса сама испугалась своей смелости, прекрасно продемонстрировал марш «Любви и солидарности» 2 декабря. В нем приняли участие от 70 до 100 человек, причем далеко не все из них были студентами БГУ. Учитывая хотя бы тот факт, что свои подписи за отмену платных пересдач поставили более 2,5 тыс. человек, получается, что на призыв выйти на улицу отреагировала лишь мизерная часть недовольных. Те же, кто вышли, ограничились скандированием «Ректор, выходи!» и «Ректора на ковер!», а также несколькими плакатами с призывами к солидарности и требованием студенческого самоуправления.

Не подлежит сомнению, что студенческий протест оказался спонтанным и непродуманным. В ближайших планах студентов – добиваться переговоров с ректором, передать петицию со своими требованиями в Министерство образования и писать письмо в прокуратуру. Что будут делать (и будут ли вообще что-то делать) студенты в случае неудовлетворительного результата всех этих действий – не знают, видимо, и они сами.

БГУ: паника, растерянность, конспирология

Если студенческое сопротивление можно охарактеризовать как робкую протестную импровизацию, то реакция на нее администрации БГУ оказалась панической и откровенно трусливой.

Сначала ректор БГУ Сергей Абламейко выступил с удивительным заявлением, в котором призвал «все университетское сообщество не дать втянуть себя в провокационные действия третьих сил». «Вы можете быть втянутыми в «политические игры» без вашей воли и желания. Последствия таких «игр» не всегда предсказуемы», – подчеркнул он.

Конспирологические рассуждения о «третьих силах» и «политических играх» звучали просто удивительно, учитывая, что студенты последовательно избегали любой политической составляющей в своих лозунгах и любого намека на политику вообще.

За день до студенческого марша администрация БГУ объявила об открытой встрече с Сергеем Абламейко, где студенты могли бы обсудить насущные университетские проблемы. Однако после того как активисты движения «Студенты против» решили отправить своих делегатов на эту встречу, чтобы провести прямые переговоры с ректором, мероприятие было мгновенно отменено. В администрации БГУ объяснили при этом, что данное решение было принято в целях «обеспечения безопасности студентов» в связи с призывами «к противоправным действиям и распространяемой информацией о возможных провокациях».

Абсурдное желание выставить недовольных студентов некими погромщиками и агентами «третьих сил» было дополнено введением в БГУ дополнительных мер безопасности, когда попасть на территорию университетского городка стало возможным исключительно по предъявлению студенческих билетов. В день марша студентов ко всему прочему был перекрыт центральный вход в главное здание БГУ, где в срочном порядке был начат ремонт дверей. К протестующим же ни Сергей Абламейко, ни кто-либо из администрации вуза выйти так и не решился.

Наконец, последним подтверждением растерянности руководства главного университета Беларуси стало удаление с сайта БГУ всех сообщений, касающихся студенческих протестов, встречи с ректором и ее отмены. Это произошло на следующий день после студенческого марша и стало иллюстрацией к той тактике, которой, по-видимому, администрация БГУ планирует придерживаться в дальнейшем: просто делать вид, будто ничего не происходит.

Что будет дальше?

Конфликт между администрацией БГУ и студентами пока остается незаконченным, однако общие контуры дальнейшего развития событий вырисовываются вполне определенно. Уже сейчас можно с высокой долей уверенности утверждать, что здесь сохранится статус-кво и серьезных последствий ни одна из сторон конфликта на себе не ощутит.

Очевидно, что администрация БГУ собирается делать вид, будто никакой проблемы просто не существует, и ни на какие уступки студентам идти не планирует. Конечно, неадекватное сложившейся ситуации поведение администрации БГУ серьезно портит репутацию руководства университета, однако не из-за собственной репутации в обществе они занимают свои посты, поэтому на их будущее это вряд ли повлияет. Очевидно, что любые уступки со стороны БГУ возможны лишь только в том случае, если недовольство студентов примет угрожающие формы, однако пока вероятность этого невелика. К тому же, если протесты все же будут расти, то последнее слово будет уже не за университетской администрацией, а за государственной властью.

Пока о взгляде властей на происходящее можно судить по действиям правоохранительных органов на студенческом марше 2 декабря. В ходе марша они не разгоняли протестующих, а лишь внимательно следили за происходящим, составляли протоколы на наиболее активных участников акции и переписывали данные остальных. Иными словами, они действовали так же, как и во время последних уличных акций оппозиции. То есть между неполитическим протестом студентов и исключительно политическим протестом Николая Статкевича в глазах милиции поставлен знак равенства – даже количество стянутых на акцию сил правоохранителей было примерное таким же. Все это значит, что уличный протест в любом случае будет под запретом. Правда, вовсе не исключено, что при определенном развитии событий на конфликт отреагирует президент: уже не раз бывало, что Александр Лукашенко в случае резонансных неполитических протестов слегка журил чиновников за невнимательность к народу, не давая при этом и отмашки на принципиальные уступки недовольным.

Что же касается студентов, то на удовлетворение их требований в полном объеме рассчитывать не приходится – для государственной системы Беларуси однозначные уступки кому-либо принципиально немыслимы. Негативные же последствия для самих студентов вряд ли будут значительны: велика вероятность, что власти воздержатся от волны отчислений недовольных студентов и их административного преследования.

Причем такая сдержанность не вызовет ощущения вседозволенности. Следует понимать, что студенты, составляющие костяк протестов, – это люди, ранее не имевшие отношения к общественно-политической жизни, а значит, не привычные к угрозам отчислений, общению с милицией, составлению протоколов и возможности задержаний. Поэтому для большинства из них даже неприятные беседы в ректорате и повышенное внимание со стороны правоохранителей – это уже большое потрясение.

Будущее самого движения «Студенты против» как некоего постоянного явления общественной жизни страны будет зависеть от ряда факторов. Первый из них – наличие либо отсутствие сформировавшейся публичной группы лидеров движения, готовой брать на себя ответственность за те или иные действия. Если таких лидеров не найдется, то движение «Студенты против» рискует стать столь же любопытным, но столь же мимолетным явлением, как движение «Революция через социальную сеть», которое летом 2011 года вызвало к жизни резонансные молчаливые акции протеста, но затем почти сразу кануло в Лету.