На полпути между советской и европейской системами высшего образования

Беларусь стала 48-й страной — участницей Болонского процесса. Предпоследний порядковый номер — 47-й — принадлежит Казахстану, который присоединился к этой «очереди» в марте 2010 года. Тогда Комитет министров образования стран — участниц Болонского процесса впервые признал центральноазиатское государство полноправным членом европейского образовательного пространства.

Мотивы присоединения к Болонскому процессу у официальной Астаны такие же, как и у Минска. Это «открывает большие возможности для казахстанских университетов в реализации совместных образовательных проектов, такие как двухдипломное образование, взаимное признание академических курсов, международных аккредитаций и др.», говорится на сайте Министерства образования. Чиновники рисуют прекрасные картины «конвертируемости казахстанских дипломов о высшем образовании, вовлечения отечественных университетов в международные рейтинги и другие образовательные проекты».

А что происходит в реальности? Своим мнением поделилась преподаватель одного из университетов г. Павлодара.

— Что изменилось в высшем образовании за последние два года? Вы вообще почувствовали присоединение к Болонскому процессу?

— Почувствовали. Закрыли все диссертационные советы, докторские и кандидатские, которые работали по старой советской системе. Причем закрыли одним махом, не дав защититься даже тем, кто уже прошел предзащиту. Как известно, сама система послевузовской подготовки изменяется: теперь будут магистры и доктора PhD (ученая степень в европейских вузах, аналог кандидата наук. — Прим. авт.). И если раньше для написания кандидатской диссертации достаточно было стать соискателем ученой степени, то есть просто прикрепиться к научному руководителю и писать диссертацию, то в магистратуре и докторантуре нужно обязательно учиться. А это совсем другие деньги. Магистратура сейчас стоит около $2-4 тыс. в год. Не знаю, с чем связаны такие цены, но их резкий рост совпал именно с началом «европеизации» образования.

— Что-что, а цены вы позаимствовали у Европы…

— И не говорите. Причем это магистратура, то есть подразумевается, что в ней учится молодой специалист, который только что окончил вуз. Где молодому человеку взять такие деньги?

Докторантура теперь за счет бюджета. Но мест в ней очень мало, поступить обычному человеку почти нереально. Да и новые требования к защите диссертации, которая должна стать результатом обучения, для Казахстана практически невыполнимы. Например, нужны публикации только в определенных журналах очень высокого уровня, в которые сложно попасть. Во-первых, по некоторым наукам мы просто не дотягиваем до уровня этих журналов. А во-вторых, в отечественной науке есть направления, по которым просто нет таких журналов.

В результате новых докторов наук в Казахстане сейчас почти не появляется. Остепененность становится  резко возрастной. Можно защитить диссертацию в России или в Кыргызстане, но такой кандидатский диплом нужно будет потом нострифицировать в Казахстане. Это сложно, но большинство вузов все же в итоге признают такие дипломы, чтобы не остаться вообще без кандидатов наук.

Много говорят об академической мобильности студентов, и сдвиги в этом отношении есть, но в дальнее зарубежье студенты все же ездят пока очень мало.

— То есть они еще не получили возможности свободно перейти со 2-го курса павлодарского вуза на 3-й курс, предположим, мюнхенского?

— Теоретически такая возможность есть, а вот на практике все опять упирается в деньги. Если студент в Казахстане учится платно, то он будет платить и в Германии. А если он учится за счет бюджета, что тогда? Предположим, он поехал в Мюнхен на 3-м курсе. Но в казахстанском вузе у него есть учебный план, который не совпадает с планом германского университета. Значит, он проучится год в Мюнхене, вернется в Павлодар и опять пойдет на 3-й курс. Но тогда он лишится гранта, потому что грант рассчитан на конкретный срок обучения. Мобильность студента возможна или при полном совпадении рабочих учебных планов, или при условии, что наши планы будут строиться по европейскому принципу.

Пока в дальнее зарубежье отправляются в основном студенты специальностей, связанных с иностранными языками, зато все прочие стали активно ездить  по Казахстану и в Россию — на один-два семестра. За последние годы дело сдвинулось с мертвой точки.

— Раз учебные планы не совпадают, значит, ECTS (Европейская система перевода и накопления кредитов) в Казахстане полноценно еще не внедрена? А когда это произойдет? И возможно ли это вообще в ближайшие годы?

— Из старой советской системы мы уже ушли, а в европейскую еще не пришли. Мы сейчас где-то посередине. По технологии ECTS есть ряд обязательных дисциплин (и да, их еще предстоит унифицировать) и ряд дисциплин по выбору самого студента. Но у нас этот выбор существует пока только на бумаге.

Это связано с тем, что нагрузка преподавателей рассчитывается по старой системе. То есть остается большое количество обязательных лекций и практических занятий, а индивидуальных консультаций нет. Держать маленькие группы нерентабельно, так что в реальности студенты пока ничего не выбирают. Им это обещают, но как это будет работать, мы еще не знаем.

— А казахстанские преподаватели готовы учить студентов по европейским стандартам?

— Вопрос, полагаю, риторический? Разумеется, уровень образования в Казахстане далек от европейского. А ведь мобильность студентов в Болонском процессе предполагает не только то, что студенты из Павлодара или Караганды едут в Болонью, но и что студенты из Болоньи едут к нам. Только вот кто к нам из Болоньи поедет? А если большое количество наших студентов уедет, а взамен никто не приедет, то это убытки вузу. Тем более что в Казахстане университетов много, за студентов идет драка. Поэтому университетам миграция студентов не особо выгодна.

— Что хорошего дала вам новая система?

— Рейтинговую систему оценки. Она уже успешно внедрена. Максимальное количество баллов, которые студент может получить за дисциплину, — 100. Из них за экзамен он может набрать не больше 40. Остальные 60 он получает за работу в семестре, а итоговая оценка суммирует рейтинг и экзаменационный балл. Так что если студент плохо учился в семестре, даже в случае прекрасного ответа на экзамене итоговую оценку он все равно получит «три». Поговорка «от сессии до сессии живут студенты весело» больше не актуальна.

— Есть ли еще какие-то плюсы или минусы?

— Медленно, но верно отмирает полное заочное образование, которое кредитной системой не предусмотрено. Сейчас эта форма обучения осталась лишь по педагогическим и некоторым техническим специальностям. Их и дальше обещают сокращать.

— Что касается Беларуси, то у Болонской рабочей группы вызывала опасения наша система обязательного распределения выпускников вузов. Сохранилась ли она в Казахстане?

— У нас система распределения осталась только для студентов педагогических и медицинских специальностей, которые обучались по гранту, а также для тех, кто учился по сельской квоте и по грантам акимов. Остальные — свободны.

— Подводя итоги, как вам видится будущее казахстанского образования в контексте Болонского процесса?

— Наверное, перемелется — мука будет. Но до этой «мукИ» впереди еще много-много «мУки». Главное: раз уж мы в европейскую систему образования пошли, надо идти до конца. Хуже всего будет, если остановимся и застрянем на полпути.