Вам в зоопарк или в ботанический сад?

В отделе трудоустройства: если хотите на общественные работы, можем дать направление. Но очередь подойдет не раньше чем через месяц.

Безвременное расставание с газетой «Белорусы и рынок» вкупе с Декретом № 3 привели к тому, что раньше казалось невероятным: наш автор попытался встать на учет в отдел трудоустройства. Учитывая обстановку на рынке труда, опыт оказался полезным и познавательным.

Считается, что в отделах трудоустройства сейчас гигантские очереди. Поэтому сотрудники отделов советуют предварительную запись: просто звонишь по телефону – и тебе предлагают ближайшую свободную дату и время. В моем случае ближайшая дата оказалась через две недели.

Ждать так долго не захотелось, и я воспользовалась второй опцией: попасть на прием в порядке живой очереди. Для этого желательно прийти к восьми или даже чуть раньше.

На регистрации работает один кабинет, каждый день эта почетная и, кажется, не очень любимая миссия переходит к очередному сотруднику. На каждого новенького отводится 40 минут, поэтому нетрудно рассчитать, что за рабочий день на прием могут попасть не больше 12 человек. Из них пять – по предварительной записи.

Мне повезло: записанный на 8 утра кандидат в безработные не явился, и я оказалась первой в очереди. Кроме меня, к открытию подошли еще шесть или семь человек, но все – на отметку.

«Работу ищете или от статуса «тунеядца» спасаетесь?» – спросила я у двоих мужчин средних лет, по-видимому, приятелей.

«И то и другое», – невесело усмехнулись они и вернулись к прерванной беседе. О том, как много строителей повозвращались из России, и о том, что на новых местах в Беларуси больше 4 миллионов никто сразу не предлагает.

Еще один, маргинального вида мужичок, охотно пожаловался на то, что работы сейчас совсем нет, тем более для таких, как он, у кого в трудовой книжке есть «плохая» запись.

По его словам, раньше отдел трудоустройства неоднократно находил ему работу на стройобъектах, но на каждой он мог удержаться не дольше двух-трех месяцев.

Женщина 54 лет рассказала, что всю жизнь проработала в конструкторском бюро, а в прошлом году ей не продлили контракт, так как в последнее время из-за болезни старенькой мамы она могла работать только на полставки.

«По закону меня не могли уволить за полтора года до пенсии против моей воли, можно было упереться, но я не стала конфликтовать и предпочла посвятить себя уходу за мамой, хорошо, что у нее была неплохая пенсия», – рассказала моя собеседница.

В апреле мама умерла, теоретически дочь могла бы снова выйти на работу, но кто ее возьмет в предпенсионном возрасте? Обращение в отдел трудоустройства фактически превратилось в обращение за начислением досрочной пенсии. Для этого, по ее словам, надо получить не менее 6 отказов от работодателей, поэтому на протяжении нескольких месяцев женщина аккуратно подыскивает вакансии и собирает отказы.

Социальные штампы в моей голове говорили, что обращение в отдел трудоустройства может оказаться опытом довольно унизительным. Еще немного напрягала перспектива 40-минутного общения: воображение рисовало картины допроса с пристрастием, вроде: а не хотите ли пойти в библиотекари?

Но ничего неприятного не произошло. Напротив, и по телефону, и вживую сотрудники были весьма любезны. Мой диплом и трудовая книжка, похоже, вызвали сочувствие у принимавшего меня специалиста: неужели и в СМИ уже все так плохо?

Дали заполнить две анкеты: одну – об образовании и желаемой работе, другую – о доходах, где надо было просто поставить прочерки напротив перечня возможных пособий и пенсий. В анкете больше всего понравился пункт «мотивация к трудоустройству». В образце был отмечен всего один вариант ответа: работа – источник заработка, залог материального благосостояния. Я решила проявить «инициативу» и подчеркнула также все остальные: работа обеспечивает определенный социальный статус; работа нужна для общения и полноценной жизни; работа – это способ реализации себя как личности и профессионала.

В холле, где заполняешь бланки, несколько столов с компьютерами, в них – список вакансий. Клавиатура покрыта оргстеклом с прорезями для актуальных клавиш – стрелочек, enter, escape – тех, которые могут понадобиться для изучения списка. Пока специалист заполняла мое дело, я успела пробежать лист и с удивлением обнаружила, что гипотетически для журналиста есть вакансии, и не одна. Однако только по смежным видам деятельности. 

Например, одной только Национальной библиотеке требуются три редактора: один ведущий, один 1-й квалификационной категории и один – 2-й. Во всех случаях необходимо высшее образование и опыт работы от 2-3 лет, зарплата – 2,5–2,6 миллиона, правда, ведущему редактору эту сумму предлагают за полставки.

В библиотеку мой специалист даже позвонила, чтобы удостовериться: да, вакансия актуальная, но настаивать не стала, удрученно вздохнула о предлагаемой зарплате. В целом она посоветовала просматривать список вакансий (он доступен на сайте Мингорисполкома) и, если что-то приглянется, прийти за направлением. Гарантии трудоустройства направление не дает, но якобы повышает шансы: дескать, настали такие времена, когда все, даже потенциальные работодатели, всего опасаются.

В общем, около девяти я уже вышла из кабинета с личной карточкой безработного. Как пролетело это время, даже не заметила. Пособия – пресловутые 1-2 БВ – мне не положено, так как уволилась по собственному желанию, зато отсутствие пособия освобождает от неприятных обязательств перед государством, например, ходить на общественные работы.

Общественные работы – очень интересная тема. Недавно в СМИ прошла информация о том, что минских безработных решением Мингорисполкома якобы обязали участвовать в оплачиваемых общественных работах по 1-2 дня в месяц. Кто отказывается, того лишают пособия.

Но, судя по правительственному Положению о порядке организации и условиях проведения оплачиваемых общественных работ, ничего нового в этом нет. Решения Мингорисполкома о количестве обязательных к отработке дней в ближайшие месяцы принимаются регулярно, просто до сих пор широко не афишировались.

Сегодня проблема, оказывается, не в том, что безработных заставляют мести улицы, а в том, что общественных работ не хватает и за ними выстраивается очередь.

«А какие общественные работы вы мне можете предложить?» – поинтересовалась я у специалиста в день отметки.

Мне объяснили, что вариантов всего два: зоопарк и ботанический сад, в обоих случаях подразумевается уборка территории. Однако туда длинная очередь, надо ждать месяц-два, и после ожидания работать можно только 2 дня. Зарплата – 90 тыс. рублей в день, чистыми или с учетом налогов, мне затруднились сказать. Если раньше общественные работодатели то и дело присылали заявки с просьбой выделить им безработных, то теперь от желающих нет отбоя. «Если хотите, можем дать направление», – напоследок предложили мне.

Я вежливо отказалась. Хотя, наверное, зря. Ведь из зоопарка или ботанического сада можно сделать классный репортаж.